– Я желаю, – встала женщина, спрашивающая о судьбе претенденток. – У меня один амулет. Только он не мой, мне его дали, чтобы пронесла мимо охраны. Но охрана никого не задержала и ничего не отобрала.
– Принесите сюда, – распорядился прокурор, и все притихли, глядя, как побледневшая леди несет на вытянутой ладони оправленный в серебро кристалл удлиненный формы.
Судя по цвету – с боевыми огненными заклинаниями.
– Он стоит втрое больше твоего приданого, Валенса! – скрипнув зубами, с угрозой рыкнул лорд, рядом с которым она недавно сидела.
Но леди даже не оглянулась, лишь с отчаянием приговоренного задрала нос еще выше. Подошла к сундучку, осторожно положила туда смертельную игрушку и опустила руку, незаметно вытерев ладонь о платье. Повернулась было, чтобы отправиться на место, но Неверс ненавязчиво ее придержал:
– Минутку. Больше никто не желает встать на путь исправления? – громко спросил прокурор, выждал пару секунд и добавил: – Цитадель дает вам последний шанс проявить благоразумие. Учтите, второго случая не будет. Я жду.
Преступники упорно молчали. Публика следила за происходящим затаив дыхание, понимая, что настал самый главный момент этого необычного суда. Мне тоже было это ясно, но в отличие от знати я точно знала, как ошибаются преступники, считая, будто им удалось отстоять свое имущество.
– Ну что же, вы сами подписали свой приговор. – Неверс смотрел на них с грустным сочувствием, как смотрел бы отец на непослушных детей, из-за баловства уронивших в канаву корзинку с праздничными сладостями. – За неповиновение власти срок вашего наказания удваивается, и все вы на это время лишаетесь звания лордов, родовых имений и ценностей. Кроме леди Валенсы. Вы, леди, получаете полное помилование и особую премию цитадели за честность и законопослушность. Подойдите к казначею цитадели. Лорд Гринти, можете забрать амулеты.
– Уже, – отозвался маг с сундучком, закрыл крышку, щелкнул запором и исчез в мгновенно поднявшемся тумане портала.
– Что за бред… – привычно не поверил Мазенг, но его соседи уже лихорадочно ощупывали карманы и неверяще шарили за пазухой в детской надежде, что прокурор всего лишь пошутил.
Со всех сторон, и не только от толпы приговоренных, послышались отчаянные стоны и тихие проклятия. На магистров обрушилась лавина полных ненависти взоров, и лишь теперь я начала понимать, ради чего придворные блюдолизы так рвались посетить этот суд. Судя по поведению, многие из них поставили на победу заговорщиков и одолжили им под нее боевые амулеты из собственных запасов.
– Полковник Бервинт! – разнесся по залу властный голос короля. – Прикажите вашим гвардейцам вывести за ворота этих людей и проследить, чтобы они не попытались воспользоваться отлученным у них имуществом. Пожелали стать простолюдинами, презрев заслуги прадедов и их заветы, – пусть сумеют собственным умом и трудом вернуть утерянное положение.
– Вы