Кабинет стал стремительно заполняться учениками и балаганом, а я боялась даже пошевелиться.
– Рассаживаемся! – Неожиданно строго рявкнула Ирина Григорьевна.
Парту толкнуло. На соседний стул небрежно упал одноклассник, от которого несло сладковато – гадким запахом никотина. Через минуту уже все сидели, гам сменился легкими перешептываниями.
– Доброе утро, класс! – Громко, мягко и даже с нежностью произнесла учительница со своего места.
– Доброе утро, Ирина Григорьевна! – Почти хором ответили девчонки и мальчишки.
Мой сосед выкрикнул громче всех, стараясь перекричать остальных. Я же молчала, считая, что уже поздоровалась.
– У нас сегодня новенькая, – объявила классная и кивнула мне. – Олеся, давай познакомимся с классом.
В груди тут же похолодело. Очередной кивок я восприняла, как сигнал подняться.
– Прошу, – добавила учительница с жестом однозначным.
И я двинулась к доске, готовая провалиться сквозь пол.
– Она болеет что ли? – Раздался гадкий мальчишеский смешок за спиной.
И у меня чуть колени не подкосились.
– Наркоманка какая-то, – начались перешёптывания девочек. – Бухала, видимо вчера, шампунь с клеем перепутала.
– Что у неё с причёской…
– Замолчали все!! – Рявкнула вдруг Ирина Григорьевна, от чего я даже вздрогнула.
Развернулась к одноклассникам у доски с ощущением, что собственное тело мне не принадлежит. Ноги едва слушаются и вот – вот надломятся в коленях. Руки кое-как сцепила вместе, чтобы не выглядели нелепо болтающимися.
– Прошу любить и жаловать вашу новую одноклассницу, – продолжила невозмутимо и приподнято учительница. – Олесю Виноградову. Теперь она будет учиться с нами, с нами сдавать экзамены и с нами выпускаться. С нами войдёт в летопись школы, и если проявит себя, как лучшая, попадёт даже на золотую плиту почёта. И судя по тому, что половина класса перестала учиться вообще, шансы стать лучшей у нашей новой девочки явно возрастают…
Пошёл воспитательный процесс, мне тут же полегчало, потому как свет клином с меня сошёл. Я вернулась за парту, а учительница перешла к занятию.
Первый урок алгебры пролетел в раздумьях, меня вообще никто не трогал. Только шушукались за спиной и передавали друг другу записки, как в допотопные времена, ибо пользоваться телефонами на уроке было строго запрещено.
Я думала, что буду готова к тому, что меня начнут обсуждать. Ждала этого. Знала, что будет именно так. При том, что ребята ещё не видели той части лица, которую скрывали волосы. Но я и предположить не могла, что от этого будет так мерзко и погано.