Прикосновение разрушило ее сопротивление, заставило потерять осторожность. Ее так давно никто не обнимал. Много лет. При этой мысли Бекки едва не расплакалась и прикрыла глаза, чтобы сдержаться.
– Тихо-тихо, – шептал Алек.
Бекки совсем не знала этого мужчину, но она так устала, а сила, которую она чувствовала в его теле, обнимающие ее мускулистые руки – все это приглашало спрятаться у него в объятиях и хоть мгновение передохнуть. Ощутить безопасность. И когда он наклонился и поцеловал ее в лоб, Бекки почти растаяла – вся подалась навстречу его губам, пребывая то ли в яви, то ли в странном полусне.
– Бекки, дорогая! – Его губы прижались к волосам девушки, он чуть слышно прошептал: – Можно отвести тебя домой?
– Я не могу пойти домой, – уныло отвечала она. Глаза Бекки налились слезами – сказывалась страшная усталость и его нежданная доброта. Она плотнее сомкнула веки, чтобы Алек не заметил ее состояния.
– Значит, вот как, – задумчиво проговорил он, делая непонятные выводы. Когда он снова заговорил, голос его звучал необычайно мягко, теплое дыхание касалось щеки девушки. – Видишь ли, на самом деле я имел в виду… свой дом.
О Господи! Он думает, что она гулящая, и сейчас по-настоящему приглашает ее на ночь.
– Сэр, я не думаю, что…
– Посмотри на меня. – Он пальцами приподнял ее подбородок и посмотрел на нее твердым взглядом. Мир поплыл у Бекки перед глазами. – Я не сделаю тебе ничего плохого. Ты веришь мне?
Она медленно кивнула.
Алек стер со щеки девушки единственную слезинку, которая все-таки скатилась, несмотря на ее усилия не расплакаться.
– Ты даже представить себе не можешь, как я тебя понимаю, понимаю, почему так случилось. Какой-нибудь бессердечный мерзавец там, в твоем Йоркшире, обманул тебя. – Произнося эти слова, Алек стирал подушечкой большого пальца грязное пятнышко со щеки Бекки. – Родители тебя выгнали. Скорее всего ты вообще ни в чем не виновата. А теперь ты совсем одна. У тебя ничего и никого нет.
Бекки смотрела на него глазами, в которых стояли слезы. Слезы благодарности. Разумеется, он ничего не понял, и в глубине души она улыбалась его неуместным утешениям, пробудившим в ней такие противоречивые чувства. Она по натуре не была пассивной жертвой, а потому слова Алека падали на благодатную почву.
Может быть, ему все-таки есть дело до нее самой?
Бекки заставила себя кивнуть в знак согласия и глубоко вздохнула.
– Благодарю вас, – прошептала она и смахнула слезы с ресниц. Молодой человек лукаво улыбнулся в ответ.
– А что касается негодяя, который заманил тебя в беду, я могу гарантировать одно. Он наверняка не мог доставить тебе того удовольствия, какое смогу я. Пойдем со мной. Мы не станем спешить. Я ни за что тебя не обижу, милое дитя. Не сделаю ничего против твоей воли. Бекки, позволь мне позаботиться о тебе. – И он заправил прядку волос ей за ухо. – Ты не пожалеешь. – Сердце Бекки стучало все сильнее, бархатный голос сводил с ума, ладонь Алека гладила