– Герман, не спи! – крикнула Лера и легким движением колен послала Мери вперед. Умное животное мгновенно отреагировало на команду и рвануло с места. Гарун без видимых усилий мгновенно оказался рядом с девушкой.
Пока Герман собирался приказать своему жеребцу трогаться, тот сам, не дожидаясь, пока всадник, наконец, соберется с духом, рванул вдогонку за более молодым соперником. Ревность свойственна не только людям, но и лошадям.
Лера не хотела огорчать Загидат и заставлять себя ждать, а потому решила подняться на небольшую возвышенность, на склоне которой находилось селение, и, сделав круг, вернуться назад. Дав поводьями направление, она пустила Мери в легкий галоп. Однако норовистой кобылке этого было мало. Ей хотелось размяться, и, чувствуя, что всадница не против, Мери перешла на более быстрый аллюр. Карай не отставал, Маркс, к сожалению Германа, тоже. Он уже отчаянно жалел, что ввязался в эту авантюру, но не мог же он отпустить Леру одну? Да еще с молодым парнем. И пусть он, может быть, выглядит смешно, но отстать он ни за что не отстанет!
Между тем Валерия, легко взлетев на вершину, остановила лошадь и, зачарованно оглядев величественную панораму, замерла в восхищении. С холма открывался воистину потрясающий вид. Всюду, куда ни кинь взгляд, были горы. Далекие и близкие, большие и… очень большие, они величественными монументами возвышались совсем рядом, подальше, еще дальше… повсюду. Переливаясь различными оттенками зеленого внизу, выше они становились красновато‑коричневыми и желтовато‑серыми, их вершины вздымались вверх на такую высоту, что казалось, если стать там, на вершине, то увидишь, как облака проплывают прямо под твоими ногами. Найдется ли что‑либо равное горам по величию и красоте?
– Нравится?
Лера вздрогнула и обернулась. Рядом с ней был Гарун. То, что произвело на девушку такое впечатление, он видел изо дня в день и почти не замечал. Он спешил, ему хотелось показать ей еще одно местечко, которое, как он думал, ей понравится. Но Лера не двигалась с места, а ее спутник так тот вообще еще только взбирался на вершину. Его конь явно нервничал. Метису не нравилось, что выскочка Карай позволяет себе становиться так близко к Мери. Мало того, этот наглец еще и трогает своими губами морду кобылицы! Стерпеть такое было выше его сил. Маркс готов был разорвать соперника, растоптать его, но что поделаешь с этим рохлей, который мешком подпрыгивает на спине и не дает ему ходу.
А Карай, ободренный поведением Мери, которая, словно бы понимая, что ее всадница – хрупкая женщина, держалась очень смирно, стал еще более настойчив. Пользуясь тем, что Гарун увлеченно смотрит на гостью и ничего вокруг не замечает, Карай, победно заржав, подошел к кобыле вплотную и нежно куснул ее за шею. Мери вздрогнула и попыталась отойти в сторону, но жеребец, ободренный полным