Однажды вечером, когда усталый Александр готовился лечь спать, в его комнату вошёл Шаньи. За ним виднелся встревоженный лик Пьера.
– Наделал ты шуму в Париже… Своими-то, расспросами… Глупо! Не имея друзей, влияния и положения в обществе, ворошить это дерьмо! Необдуманно и глупо!
– Но Шарль… Я хочу, лишь узнать о своих родителях… Хоть самую малость… Кто они, где жили… Ты ведь, ничего мне о них не рассказываешь…
Шаньи почувствовав укол стыда, устало сел в кресло.
– Глупо…
– Я могу помочь вам, – в комнату протиснулся Педро, и не обращая внимания на Шаньи, под его осуждающим взглядом, начал свой рассказ:
– В начале лета 1611 года, я остановился на ночлег в одной придорожной таверне. Это в Савойе, неподалёку от селения Эгбель.
Среди ночи, на дороге раздались выстрелы, и из любопытства, я решил взглянуть – кого это там убивают. Подойдя я увидел, стоявшую на дороге карету, кругом неё валялись мертвецы, и один дворянин, ловко владея шпагой, отбивался от трёх нападавших. А посреди всего этого хаоса, стояла женщина, крепко прижимая к груди ребёнка. Это были вы, господин Александр и ваши родители.
Я решил вмешаться, ради женщины и ребёнка, захотел увести их в безопасное место, подальше от всего. Тогда, по большому счёту, на дворянина со шпагой, на вашего отца, мне было просто наплевать.
Но я не успел. Ваш отец, убил одного из нападавших и ранил другого, но из-за кустов, появилось ещё четверо. Они атаковали вашего отца с разных сторон, а пятый, прокравшись сзади, выстрелил из пистолета. Готов поклясться, что эта пуля, предназначалась вам, мой дорогой Александр, но ваша мать, спасая вас, опустила руки, и пуля, которая должна была убить только вас, или скорее вас обоих, попала ей в грудь.
Она упала, выронив вас. Тот, который в неё стрелял, хрипло засмеялся. Я подбежал и попытался заколоть его, но только легко ранил в плечо, он отступил, а меня тут же атаковали двое. Но при свете луны, я хорошо рассмотрел его. Он был одноглазым, с рубленым шрамом от левой брови до подбородка.
Ваш отец, видел всё, что произошло. Он пробился к этому псу, убив ещё двух нападавших, и нанёс ему страшный удар. Тот, успел перехватить клинок рапиры, отвёл его в сторону, но оставил на дороге три пальца левой руки.
Зашипев и зажав раненную руку подмышкой, он убежал, за ним бежали и остальные, а ваш горем убитый отец, подошёл к вашей маме. Я тем временем, поднял с земли вас, и убедился, что вы целы и невредимы.
Вот так погибла ваша мать, и так я познакомился с бароном Генрихом де Брианом, и стал служить ему.
Слёзы ручьями лились по щекам де Бриана, Педро сурово молчал, Шаньи застыл, с судорожно сжатыми губами.
Обстоятельства смерти той, которую он любил больше жизни, встали перед глазами. Он знал, что