– Я расстался со своей невестой за пять минут до росписи. Причина тому весьма существенная, но озвучивать ее я бы не хотел.
– Ладно. Тогда следующий вопрос, между нами было то самое?
Вдруг он тянется рукой к затылку, на губах появляется виноватая ухмылочка, а глаза словно вспыхивают зеленью. Угу, отлично! Тут и слов не надо.
– Надеюсь, я не хрюкала.
А этот нахал поднимает вторую руку и показывает два пальца.
– Два раза? – краснею.
– Да, и вы не подумайте, это было очень мило.
– Ну да, как с мини-пигом, – вот позорище. – Что ж. И еще вопрос. Где мои птички?
– Мы их выпустили. Сразу после того, как покинули ЗАГС.
– Уже хорошо…
– Вы очень милая девушка, Есения, – а с красивого лица так и не сходит улыбка, более того, дорогой супруг расслабляется. Видимо воспоминание о проведенной ночи подняло ему настроение. А то как же! Где вы еще найдете хрюкающую от удовольствия невесту? К сожалению, есть у меня дурная черта, могу подхрюкивать, когда смеюсь или занимаюсь сексом. С Максом я научилась в такие моменты зарываться лицом в подушку, здесь же в силу выпитого оказалась безоружна.
– Вы уже говорили. И у меня последний вопрос к вам, месье…
На что он качает головой:
– Никаких месье, прошу вас. Просто Миша. Я в России живу с тринадцати лет.
– Простите, но не могу. Вам не идет это имя.
– Это еще почему?
– Потому что вы Мишель, – пожимаю плечами, – так вот, Мишель, я хочу спросить. Вы меня уволите?
– Я? – округляет глаза. – Вас? За что?
– За все… – и начинаю крутить колечко на пальце, затем снимаю его и кладу на салфетку, – да, это ваше.
– Почему жених бросил вас? – снова напрягается, сцепляет руки в замок.
– Видимо устал слушать моё хрюканье, – улыбаюсь сквозь подступившие слезы. Господи, когда же я смогу нормально поплакать?
– Вы долго были вместе?
– Три года.
– Сочувствую.
– А я вам, хоть вы и не хотите называть причину расставания, – беру ложечку, зачерпываю немного панакоты. Какая вкуснотища. – Здесь прекрасно готовят. Приходите сюда почаще.
И вот сейчас он должен сказать, когда мы поедем разводиться. Надо вообще-то поторапливаться. День на исходе, уже и сумерки потихоньку опускаются, и метель за окнами разыгралась. Но что-то Мишель не торопится. Все думает, размышляет. Этому мужчине очень идет задумчивость. И легкая щетина ему идет, и треклятая горбинка просто великолепна, а губы… Как жаль, что я не помню поцелуев. Они ведь наверняка были. Такие как Мишель не занимаются сексом без поцелуев. Хотя, что я знаю о таких Мишелях? Ничего!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на