Как-то по ходу наступления и продвижения нашего батальона увидел я ряд крепких блиндажей, брошенных немцами. Солдаты наши приостанавливаются возле них, что-то выясняют и двигаются дальше, вперед… Достиг и я этих блиндажей. Смотрю, у входа на земле корчится могучий артиллерист из полковой артиллерии. Похоже, отравился чем-то, это бывало часто.
Пострадавший колени поджимает, мнет свой живот и стонет, как в трубу. Солдаты посмотрят на «страшные муки» – и прочь.
– Чем же он отравился? – пытаюсь дознаться.
– А вон, видишь, что-то из тех бутылей выпил.
Я посмотрел: в ящике шесть бутылей литра по три-четыре каждая. Жидкость в них золотистая и вязкая.
Умирающий изо всех сил старается умереть самым мучительным образом. Блеснул на меня подозрительным глазом и жалобно стонет:
– Ох, боже ж мий! Ох, боже ж мий!..
Тут я разглядел, что у этого хохла морда малиновая, хоть он старается, надувшись, побагроветь… Выясняю, что в блиндаже еще есть ящики с такими бутылями… В нашей минроте были свои повозки, запряженные парами. Я шепнул из наших одному, чтобы сюда скорей пригнали из роты двуколку.
Двуколка подоспела вовремя, вперед артиллерийской повозки. Тут хохол взревел по-настоящему:
– Оставьте ж хоть ящик, паразиты!
– Не, – гогочут наши хлопцы. – Самим мало!
– Э!.. Тоди и я з вамы!..
Потом уже, став в нашей роте почти своим, артиллерист – его звали Микола Марченко – очень любил рассказывать, как он обдурил чуть не целый батальон и как на «хитром татарине» вышла у него осечка: «…а этот сузил свои татарские зенки и так и впился в мою морду…» И делал под конец рассказа вывод:
– Там, где татарин, хохлу делать нечего!
Чтобы повысить боевую эффективность роты, Бутейко решил наш расчет сделать «кочующим». Мы должны были действовать теперь совершенно самостоятельно на переднем крае батальона, выбирать огневые позиции, смотря по обстановке, и вести огонь во взаимодействии со стрелковой ротой.
Теперь командир стрелков, имея минометный расчет непосредственно возле себя, мог при необходимости поражать цели минометным огнем. Появился, например, у фашистов снайпер, который укрылся за подбитым танком, – кроме как навесным минометным огнем его ничем не достанешь. Или заработала новая пулеметная точка у гитлеровцев – опять же нет против нее лучшего средства, чем навесные мины. Прибежит из стрелковой роты связной: появилась цель, которая укрыта, к примеру, за подбитой пушкой, – мы без волокиты хватаем на вьюки свой миномет и спешим на выручку, как «Скорая помощь». Глаз на определение точной дистанции до цели уже наметан. Работая все время вместе – Суворов, я и Худайбергенов Фуат, – мы третьей миной поражали цель.
Главное