Я продолжаю помахивать Неду и Тамми.
– Как успехи команды Броди? – спрашиваю я.
Мне это совершенно безразлично, но опять же нужно соблюдать приличия.
– Восемь – один, – отвечает Тамми.
– Просто здорово!
– Вы должны прийти на игру в следующую среду.
– С удовольствием, – говорю я.
С таким же удовольствием я бы согласился, чтобы мне удалили почку без наркоза.
Я снова улыбаюсь, опять машу, как идиот, и направляюсь в дом. Я переехал из нашей старой комнаты, Лео. После того вечера я уже не мог смотреть на нашу старую двухэтажную кровать. Я всегда говорю «тот вечер», потому что не могу принять «двойное самоубийство», или «смерть в результате несчастного случая», или даже – хотя в это никто по-настоящему не верит – «убийство». Я стал спать внизу, на первом этаже, в комнате, которую мы называли «маленькой берлогой». Одному из нас, наверное, следовало это сделать несколькими годами раньше, Лео. Наша спальня годилась для двух мальчиков, но для двух тинейджеров стала тесновата.
Но я никогда не возражал. Думаю, и ты тоже.
Когда умер отец, я переехал в его спальню наверху. Элли помогла мне переделать нашу старую комнату в домашний кабинет со всякими встроенными прибамбасами в стиле, который она называет «современный урбанистический загородный дом». Я до сих пор не понимаю, что это значит.
Сейчас я поднимаюсь в спальню и начинаю стягивать с себя рубашку, но тут раздается звонок в дверь. Я думаю, это курьеры из «Ю-пи-эс» или «Федерал экспресс». Они единственные, кто приезжает без предварительного звонка. Поэтому я не собираюсь спускаться. Услышав еще один звонок, начинаю вспоминать, не заказывал ли я чего-нибудь такого, что требует моей подписи. Вроде ничего. Я выглядываю из окна спальни.
Копы.
Они в гражданской одежде, но я все понимаю. Не знаю, то ли дело в осанке, то ли в манере одеваться, то ли в чем-то неуловимом, но вряд ли это объясняется тем, что я один из них, типа «коп копа чует издалека». Их двое – мужчина и женщина. На мгновение мне в голову приходит мысль, что это может иметь какое-то отношению к Трею, – дедукция? Но, окинув взглядом полицейскую машину без опознавательных знаков – на ней вполне можно было бы по обоим бортам спрей-краской написать: «Полицейская машина без опознавательных знаков», – я вижу пенсильванские номера.
Быстро натягиваю тренировочные штаны, смотрю на себя в зеркало. Единственное слово, которое приходит на ум, – «потрясающий». Впрочем, это не единственное слово, но пусть уж оно останется. Я спешу вниз, тянусь к дверной ручке.
Я понятия не имел, что меня ждет за дверью.
Я понятия не имел, Лео, что меня ждет возвращение к тебе.
Глава вторая
Как я уже и сказал: два копа – мужчина и женщина.
Женщина старше, ей лет пятьдесят пять, на ней джинсы, удобные туфли, синий блейзер, линия талии искажена выпирающим пистолетом, впрочем, судя по виду женщины, ее это вряд ли беспокоит. Мужчине около сорока, на нем костюм цвета пожухлого