Всегда буду.
Непривычно было видеть Олли в белой рубашке. Наверное, в последний раз он надевал её на нашу свадьбу, но кто знает – может, теперь он их любит? Я ведь столько всего пропустила в его жизни с тех пор, как уехала из Гери.
– Привет! – выдохнула я, когда его губы сложились в столь хорошо знакомую мне улыбку.
– Привет. – Он подошёл ко мне ближе, и я занервничала ещё больше, как пугливая девчонка. – Как ты?
Глаза моего Олли смотрели печально, и я захотела сказать ему правду. Я никогда не любила лгать Олли. Хотела бы я сказать, что не делала этого.
– Паршиво, – кивнув, ответила я. – Ты же знаешь…
Я не стала договаривать, да этого и не требовалось.
– Мне жаль, Чарли. Митч был хорошим человеком.
– Спасибо. – Я быстро втянула воздух ртом, чувствуя, что на глаза наворачиваются слёзы. – И спасибо, что пришёл.
Олли пожал плечом.
– Разве я мог поступить иначе.
Я вдруг испытала неловкость и не знала, что бы такого сказать. Олли всегда поступал правильно. Иногда мне казалось, что все наши старые проделки происходили только из-за меня. Я толкала Олли на них, а он соглашался, потому что никогда не мог мне отказать.
Мне стало совестно, ведь я подумала, что он может не прийти сегодня. Наверное, Олли держался в стороне, потому что я не заметила его, а из-за расстройства даже не почувствовала.
– Ты зайдёшь к нам вечером? – Я с надеждой посмотрела на него. – Люди принесли столько еды, не знаю, что мы будем с ней делать… – Я замолчала, потому что это было не то, что я хотела сказать ему. – Приходи, Олли. Мне бы этого очень хотелось.
Я испугалась, что он откажется, когда в его глазах отразилось колебание. Раньше такого бы не случилось, но мне пришлось напомнить себе, что я сама виновата в том, что наши отношения стали такими.
– Я не знаю, Чарли. – Олли провёл рукой по волосам, и впервые выдержка изменила ему.
– Пожалуйста, Олли. – Я подступила к нему ближе. Пришлось почти умолять его, но мне было всё равно, потому что я хотела, чтобы он был рядом в этот тяжёлый период для меня.
Он шумно выдохнул и кивнул.
– Хорошо. Я приду, Чарли.
Я улыбнулась, и этот грустный день стал немного светлей.
Оливер
Одна тысяча сто восемьдесят четыре дня.
Это столько я не видел Чарли до сегодняшнего дня, столько не говорил с ней, пока она не позвала меня на кладбище.
Тысяча сто восемьдесят четыре дня. Столько моё сердце было неподвижным, пока я не услышал «Олли» за спиной.
Я не понимал этого, пока не увидел её в кругу сестёр и матери. Чарли плакала, беззвучные слёзы катились по её щекам, но она не издавала ни звука. Она даже почти не двигалась.
Я знаю – я наблюдал за ней. Странно, что она не почувствовала.
Я думал, что смогу уйти незамеченным, но, когда услышал её голос…
На