А Маша уже обходила поляну.
– Здорово… Это ты меня сюда специально привёл, да?..
Захотелось снять обувь, словно она и впрямь вошла в священный чертог. Ощущение тёплого, пружинящего под босыми ногами мха было удивительно приятным. Маша погладила вековую задумчивую ель, откинулась спиной к замшелому стволу…
– Ваня, – тихо позвала она, – иди ко мне…
Это вправду было священнодействие – древнее, языческое и бессмертное. В мире не осталось ничего, кроме губ, жадно ищущих губы… кроме рук, крепко сомкнувших объятия… ничего, кроме двух тел, яростно и нежно стремящихся друг к другу… Потом в небо взлетел Машин крик, долгий, полный наслаждения и счастья. Она более не существовала сама по себе, её сознание растворилось в живых токах вселенной, её слуха коснулся голос земли, её дыхание слилось с дыханием елей, её душа стала светом солнца над лесом… Маша даже не удивилась, когда сквозь блаженную пелену, окутавшую разум, посередине полянки вдруг проявилось что-то радужно переливающееся, что-то похожее на коралловый куст. Строго говоря, похожее весьма и весьма отдаленно. Это таинственное нечто казалось вообще лишенным всякой формы, зыбким и расплывчатым, словно капелька чернил в воде, оставленная сбежавшим кальмаром…
Иван лежал рядом, раскинув руки и глубоко, свободно дыша. Маша ещё льнула, ещё прижималась к нему всем своим существом, но в ней уже пробудился исследователь. Она приподнялась на локте, вгляделась – и с удивлением обнаружила, что сухопутный коралл, играющий всеми переливами радуги, не есть плод её разгоряченного воображения.
– Что там?.. – сонно поинтересовался Иван и открыл один глаз. В этот момент он был очень похож на дремавшего возле печки кота: мягкий-мягкий, ленивый-ленивый… но когтищи для боя выпустить – один миг.
– Всё тебе расскажи, – отозвалась Маша.
Поднявшись, она подошла поближе к непонятному образованию. Оно было ей до колен высотой и светилось в полумраке мягким, завораживающим светом.
«Привези мне, батюшка, цветочек аленький…» Молодая женщина опустилась на корточки, чему-то улыбаясь и чувствуя себя, словно в детстве, на грани между сказкой и реальностью… Потом с замирающим сердцем коснулась радужного великолепия… Пальцы прошли насквозь, не ощутив сопротивления. Свечение как по команде погасло, сияющее разноцветье свернулось