Еды они с Яром с собой всегда много брали. Причем вне зависимости насколько времени в лес уходили. И вот сейчас все это добро перед медвежьей мордой в снег высыпано было. Хозяин леса некоторое время смотрел на Яра. А потом вдруг сгреб передними лапами вместе со снегом высыпанные перед ним дары и скрылся в своей берлоге.
–Фу-ух. Кажись, пронесло. – Утер парень лоб рукавом, как будто-бы вспотел после долгого бега аль тяжкой работы. – Не сильно осерчал видать на нас хозяин за то, что раньше срока разбудили. – Глядя на Ярину кивнул он головой в сторону берлоги. – А то-бы сейчас вместе с угощением еще и нашим-бы мясцом лакомился.
–Может это. Пойдем уже отседова куда подальше? – Все еще сидя в сугробе, предложила Ярина.
–Пойдем. – Согласился с ее предложением Яр. – Токмо вначале лошадушек наших покормим. Да от снега, что на них налип во время бури, почистим.
Зря парень про кормежку сказал. Женский ум – это штука неизведанная. Никто ответа не знает на вопрос, как он работает? Вот тряслась только что дивчина от страха и все готова была отдать, лишь-бы только медведь обратно в свою берлогу залез. И совсем не против была, когда перед звериной мордой парень угощение щедрое из мешка высыпал. А вот подишь ты только страх немного схлынул и дивчина на мир уже другими глазами смотрит. Став за спиной Яра и глядя как он подвешивает торбы с овсом к лошадиным мордам, Ярина уперла руки в бока.
–Ну и на кой ты скажи мне на милость, все наши съестные припасы этой зверюге отдал? Чем мы сами теперь питаться-то будем? – Ее вопросы были поддержаны ее животом, из которого послышалось громкое урчание.
–Да ладно тебе. – Отмахнулся от дивчины Яр. – Отдал и отдал. Что я по твоему сидя перед его мордой еще выбирать должен был, что отдавать, а что себе оставить? Радуйся лучше, что мы сами на угощение не пошли.
Аргумент, выдвинутый Яром в свою защиту, был настолько сильным, что Ярина некоторое время только и делала что зло сверлила парня глазами. Вот уж женская натура. Если вбила себе в голову, что парень перед ней провинился, то все, никакими доводами эту мысль не выбьешь.
–Ладно. – Процедила она сквозь зубы. – Потом поговорим. – И с видом оскорбленной гордости принялась счищать снег со своей лошадки.
Яр забрался в седло и с улыбкой наблюдал, как Ярина продолжает чистить свою лошадь, несмотря на то, что на той уже ни одной снежинки не осталось.
–Ой. Да найдем мы себе, чем полакомиться. Чего злиться-то так? А нет. Так один черт уже к вечеру до своих доберемся. Там и отведем душу разносолами всякими.
–Ага. – Повернулась к нему лицом дивчина. – А до вечера я, по-твоему, должна тут урчать на весь лес своим животом? Вот значит,