Родовой щит. Книга 2. Наталья Степанова

замок, язык.

      Аминь. Аминь. Аминь.

      Отчитка от порчи

      

 Из письма: «Хочу Вам покаяться в своей вине и попросить у Вас защиты от насланной на меня порчи. Я работала начальником отдела, и к нам по распределению прислали двух студенток. Мой грех, что я первая развязала войну, которая закончилась тем, что я оказалась в инвалидной коляске. Если позволите, я все Вам подробно расскажу. Родилась я в многодетной семье, где, как Вы понимаете, не бывает достатка. Всех нужно накормить, напоить и одеть, а вещи имеют свойства становится малыми, а главное, рваться. Родители не уставали нас одевать и обувать. Я не жалуюсь, я просто хочу, чтобы Вы поняли меня. Несмотря на все трудности, я выучилась и выбилась в люди. И вот на мое счастье (или на беду) полюбила я человека, работающего в нашем коллективе. Мы начали с ним встречаться, и у нас была близость. Собирались на Новый год после регистрации сделать вечер, так как денег на хорошую свадьбу не было ни у него, ни у меня. Вы бы знали, дорогая Наталья Ивановна, как я тогда была счастлива, ведь у меня было все, что хочет человек: образование, должность начальника отдела, уважение людей, которые были в моем подчинении, однокомнатная квартира, которую мне выделил завод, а главное – долгожданная любовь, ведь мне уже было тридцать шесть лет. Но случилось то, что разбило мое счастье. Как я уже сказала, по распределению к нам на завод прислали новоиспеченных специалистов. Двое из них (две девушки) попали в мой отдел. Надя, одна из них, сразу стала меня раздражать тем, что она была очень красивая, веселая и одевалась так, что на нее невольно все обращали внимание. Обратил на нее внимание и мой будущий муж. Я это сразу заметила. Она поглядывает на него, а он на нее. Как-то я была на рабочей пятиминутке, которая хоть так и называется, но длится часа два, и опоздала в столовую к отведенному времени, в которое обедал мой отдел. В общем, вхожу я в обеденный зал и вижу, что мой Николай и Надя сидят за одним столом, и лица у них как у влюбленных. Я не преувеличиваю, поверьте. Сделав вид, что я их не вижу, я взяла поднос и пошла к стойке. За перегородкой, которая отделяет ее от зала, меня не было видно, но их столик стоял рядом, и я услышала, как они договаривались пойти вместе в кино. Руки у меня затряслись, и я готова была зареветь от ревности и обиды, ведь еще две недели назад мой Коля твердил мне, как я ему дорога! Вечером я пошла к кинотеатру и увидела, как они за ручку шли и обнимались. И задумала я ее опозорить, чтобы он понял, что я лучше ее. В общем, в раздевалке я вытащила у одной женщины кошелек и положила его в сумку к Наде. Когда женщина хватилась кошелька, то стала плакать из-за пропажи, а я этого и ждала. На правах начальника отдела я сказала громко, чтобы все слышали мои слова: „Такого безобразия у нас еще не было никогда. Сейчас все покажут свои карманы и сумки, а первой это сделаю я. Обворовать женщину, которая растит в одиночестве троих детей, – это подлость. Мы обязаны найти вора!“ С этими словами я вытряхнула содержимое своей сумки, и все сразу же стали доставать свои сумки и кошельки. Не было лишь на месте Нади – она, видимо, где-нибудь в укромном месте обнималась с моим дружком. Весь коллектив предъявил содержимое своих сумок и вещей. Естественно, ни у кого не было