Горький-политик. Паола Чони

мы знаем, помешал Ленин) в своем выступлении на открытии Первого Съезда социалистических писателей: тогда разногласия, отвратившие писателя от революции 1917 года, были уже преодолены, и на родине его прославляли как первого пролетарского писателя. Сталин, по просьбе писателя просмотревший его речь накануне официального открытия Съезда, не высказал никаких замечаний. Кстати, еще во время конфликта Ленина и Богданова он открыто высказывал свою позицию в философских дискуссиях, волновавших партию, и писал Мише Цхакая, своему кавказскому другу: «В чем причина этой бури в стакане воды? Философская полемика? Тактические разногласия? Практическая проблема (отношения с меньшевиками и т. д.)? Чрезмерное самомнение отдельных личностей? Наша партия – пока еще не религиозная секта, она не может разделяться на группы на основании той или иной философской тенденции»[149].

      Л. Троцкий отмечает оппортунизм товарища Кобы, который не занял четкой позиции, возможно, предполагая, что богдановская группа может сыграть важную роль в его политической карьере[150]