– Как спалось, Гвен? На столе молоко. Только что надоила. Еще теплое.
Я сел за стол. Обвел взглядом комнату: буфет, зеркало в черной деревянной раме. Одно окно выходило в сад, вытянутый в длину, за которым протекал ручей. Я увидел ровные ряды грядок, маленький хлев с сыроварней и три крытых соломой улья, странно наклоненных под одним углом, в самом конце, за рядом тополей. У двери стояла пика, а на сундуке тускло поблескивал в полумраке шлем.
– Где Йорн?
– Еще отсыпается. Может, расскажешь мне?
– Боюсь, это долгая история.
Она села напротив меня.
– Ты вправду Заблудший?
Я уставился на нее, не понимая. Утер тыльной стороной ладони белую пену от молока, подчеркнувшую пушок под носом. Мой жест вызвал у нее улыбку, и я, тотчас устыдившись его, заерзал на стуле.
– Заблудший? Да, можно и так сказать! – послышался голос Йорна от двери.
Я подскочил. Я был рад видеть моего стража здесь, в его доме, в штатском, с всклокоченными волосами, в расстегнутой рубахе поверх коротких пышных штанов. Он приобнял Силде, подмигнул мне в знак приветствия, сел, скрежетнув ножками стула по полу, взял хлеб, отрезал кусок, подвинул его по столу ко мне, потом отрезал себе тоже.
– Их подбирают на берегу каждый месяц, ты же знаешь, – сказал он, поигрывая ножом. – Таможня их регистрирует, дознание проводят спустя рукава, ну и вот. Всё больше мальчишки, с кораблей прыгают – уж слишком тяжко им живется на борту. Всегда найдутся такие, что предпочтут утонуть, чем умереть от побоев. Если некому их взять под крыло, им одна дорога – в Железные сады, там всегда нужны рабочие руки… Но ты, сам не знаю почему, мне приглянулся. Чисто птенец, упавший с неба. Я сказал таможенникам, что возьму тебя к себе. Как страж побережья, я имею право держать прислугу. Никто не возражал, мне даже подмазывать их не пришлось. Надо сказать, для Железных садов ты хлипковат. Боюсь, долго бы там не протянул, у тебя легкие что кружева, ей-богу! А одет-то как! Ты будешь помогать нам здесь: у нас три дойные коровы в хлеву, сад-огород заботы требует, а мне еще надо дослужить на побережье.
– Йорн… клянусь тебе… я не прыгал с корабля.
– Ты опять за свое? – Он стукнул по столу кулаком. – Послушай меня хорошенько, Гвен: кто нес эту чушь про черную лошадь с телегой, тех больше здесь не видели. Слышишь, что я говорю? Ты не первый. Их забирает таможня. Знаешь почему? Потому что это безумцы. Понимаешь? Безумцы. Ты видел берег? Дорогу? Думаешь, никто бы ничего не заметил? Да мы же для того там и поставлены, чтобы смотреть в оба: на дорогу и на берег, на берег и на дорогу. И за рыбаками присматривать. Да что у тебя в голове творится, мальчуган, а? Я тебя вытащил из лап таможенников. Избавил от Железных садов. А ты упрямишься и несешь околесицу. Ты что, не хочешь, чтобы я тебе помог?
– Хочу.
– Тогда кончай свои бредни, чтобы я их больше не слышал. Нет на свете