– Никита, – кивнул в сторону подростка Андрей.
– Надо бы представиться! – требовательно заявил местный Скайуокер, сверля гостя недобрым взглядом.
Растерявшись, парень промямлил:
– Никита Макаров.
– Да ты, пацан, совсем не в теме?! – с угрозой рявкнул молодой чоповец.
Художник ободряюще улыбнулся школьнику:
– Он с тебя водку требует. Скажи: "А ты меня нанял, чтобы я тебя угощал?!"
– Андрюха, не порти шутку! – заулыбался Скайуокер.
– Я его привел, мне и проставляться, – подмигнул Андрей.
– Ну, и где моя чекушка?!
– Хрен тебе! Я же не пьющий, – гравировщик показал собеседнику ладони. – Меня руки кормят, а тебя – ж.па. Так что сиди на ней да помалкивай! Никита, не тушуйся, иди борщ хлебать!
Пока художник возился с микроволновкой, Светка предприняла вторую попытку завладеть его вниманием. Андрей улыбался краешками губ, кивал в ответ на ее реплики и даже успевал вставлять короткие фразы.
– Света, имей совесть, дай поесть человеку! – не вытерпел пожилой охранник. – Ты весь день в ларьке сидишь, лясы точишь, а он камни по восемьдесят килограммов ворочает!
Седой чоповец пододвинулся к столу и продолжил:
– Как спина-то, Андрей?
– Ничего, Дед, терпимо, – гравировщик положил котлету на кусок хлеба. – Спал сегодня неудобно, вот и результат.
Брюнетка не к месту разразилась гоготом, в привычной хабалистой манере предложив художнику массаж.
– У меня сезонный аврал, не до лечебных процедур, – холодно сказал Андрей. – Семеныч нас с Юркой так загрузил, дышать не успеваем.
– Зря ты все на своем горбу тащишь… – осуждающе покачал головой старик. – Не двужильный ведь, надорвешься… И никто спасибо не скажет. Молодежь ваша дурака валяет, а на тебя шишки летят.
– И за мной косяки водятся.
– Брось! А то я не знаю, сколько ты пашешь. Дал тебе Семеныч помощника? Полгода как обещаниями кормит.
– Некого. У Василича с весны полная неразбериха. Люди приходят и уходят. Одним зарплата маленькая, других нервяк напрягает.
– Правильно. Они о себе думают, а ты о ком? Бомжей кормишь, собак всяких. В долг кучу денег раздал…
– Не начинай, Дед. Знаю, что не так живу, неправильно, но по-другому не умею. Руки у меня прямые, а судьба кривая. Рожа грязная, зато совесть чистая.
– Дом тебе нужен, семья. Не мальчик уже по бытовкам ютиться…
– Кому я такой красивый сдался? – задорно улыбнулся Андрей. – Разве что Светке! Пойдешь, милка, за меня замуж?
Пригорюнившийся Никита в ужасе уставился на художника, не понимая, всерьез тот говорит или задумал очередную шутку.
– Я, бл.дь, на х.й, с тобой куда хошь, бл.дь, пойду! – нежно, как ревущий бульдозер, проворковала брюнетка.
– Вот видишь, Дед, еще не все в моей жизни потеряно! – осклабился гравировщик.
– Главное, бл.дь, у мужика, чтобы, бл.дь, х..й стоял! – философски заметила продавщица.
– А