«Почему Ваше Величество считает, что мне это интересно?»
«Я уверен. Иначе бы ты не ввязывался во все эти разборки. Тебе от них проку никакого, значит – интерес, чистый спортивный интерес. Ну, так что?»
«Мне надо подумать.»
Громовой хохот короля заставил звенеть стаканы на столе и хрустальные подвески на люстрах.
«Иного ответа я и не ждал! Что ж, иди думай. Даю тебе пару дней. От долгих размышлений ничего не изменится. Либо да, либо нет. Спасибо, что пришёл.»
«Ваше Величество! – церемониальный поклон. И ощущение странного металлического привкуса во рту, что-то не так, но что именно?
Отец всегда говорил, что мы с Монетами как небо и земля, что с ними надо держать ухо востро – продадут и перепродадут сто раз, когда им это выгодно. Они не погружаются в мелочи, весьма избирательно заботятся о нравственности и репутации. Именно в той её части, которая касается прибыли и коммерции. И что теперь? Идти служить им всё равно, что поменять кожу, кости и кровь. Пятый сын в семье, всего в жизни достигший сам и гордившийся этим, он возвращался из дворца, не замечая знойного воздуха раскалённых улиц, в свою школу, давно ставшую ему домом и не понимал, как ему быть с этим великолепным, лестным, выгодным и таким странным предложением. Кому сказать! Файфрейс не просто заметил, а позвал его к себе и самолично, не через своих вельмож, а напрямую сделал такое предложение!? Это невероятная удача! Но, что-то подсказывало Квинто, что если он начнёт выигрывать сражения для Файфрейса, то в стратегическом смысле проиграет более серьезную, и несомненно, более важную войну. Хотя, о какой войне речь? Пока всё тихо и мирно, но он привык мыслить в категориях вероятностей и слово «пока» было одним из его любимых.
Наутро он проснулся совершенно разбитым и взвинченным. Разбудила Квинто-Гладио тупая боль в затылке и висках, заставившая открыть глаза, чтобы тут же со стоном их закрыть. Кое-как добрался до ванны, спустился по ступенькам и улёгся на чуть шершавые камни, но сначала опустил голову под воду, на несколько секунд задержав дыхание. Не хотелось думать о предстоящих мучениях, когда непрерывные взвешивания и рассуждения, за и против, плюсы и минусы, сопровождающие каждое его решение не дадут никакой жизни в ближайшие пару суток. Сейчас выхода он не видел. Тогда прийдётся соглашаться. И ведь посоветоваться не с кем.
Вода журчала и тонкими струйками переливалась через края ванной в опоясывающий жёлоб. Приятная прохлада по капле вливала в тело покой и умиротворение. Стало как-то безразлично, что последует за его согласием или отказом. Так ли это важно? В том и другом случае фатум не дремлет и уж конечно приготовил для него очередную сладкую плюшку, капкан, бокал с ядом или фигу в кармане.
Он слишком рьяно влезает в чужие конфликты и слишком успешно не даёт им разгореться. Ну, какое ему было дело до переживаний и слёз Контрадиктуса по поводу его распрекрасной жены, за которую выступили с отмщением все её братья? А ведь он сумел заставить их выйти из жёсткого противостояния