Не могла уснуть. Слышала, как он сопит, чувствовала тепло его руки. Она ее так и не отпустила. А после он повернулся, и Маргарита сразу прижалась к нему так, как будто это делала всегда. Он обнял ее, так и не проснувшись, и только после этого девушка, сладко заснула.
Не знаю, кто больше удивился утром, Маргарита или он, но она не проснулась, когда он встал, а открыла глаза только когда Морис принес ей чашечку душистого чая.
– Пей чай и за работу, – сказал он и, вышел из каюты.
В тот день они не поднимали темы, как она оказалась у него, немного краснела, но к вечеру отошла. И когда он уже пошел спать, Морис открыл дверь своей каюты, повернулся к ней и спросил:
– Я так понимаю, ты ночью опять прошмыгнешь сюда?
Девушка опустила глаза и обреченно тихо ответила.
– Ага.
– Тогда…, – он улыбнулся ей, – тогда не буду прикрывать ее, чтобы ты не споткнулась, – и вошел в свою комнату.
Уже минут через двадцать, немного робея, она опять вошла к нему. Морис еще не спал, лежал и о чем-то думал. Маргарита сама откинула покрывало, легла около него. Он заранее оставил ей место, чтобы она не жалась на краешке. Его рука обняла ее, и она тут же прижалась всем телом к своему любимому звездному страннику.
Их путь лежал сквозь звезды. Теперь Маргарита могла поверить, как много он прошел. За плечами были сотни и сотни звезд, они мелькали как в калейдоскопе. Работала без передышки, ему приходилось оттаскивать ее от терминала и говорить «хватит, хватит, они завтра не закончатся». Но на следующий день они опять продолжали путь к звездам. Планеты были мертвы. Ничего, только пыль и не более того. Были звезды без планет, были такие, где планеты так и не сформировались, были такие, где планеты разорвались от гравитации или от столкновения. И они продолжали свой путь дальше. Скоро будет год, как покинули Землю. У Маргариты рос животик, он был уже большой, и ребенок порой пинался, тем самым напоминая, что он тут, обратите на меня внимание. Приходилось прекращать миссию, укладывать Маргариту в постель, а самому целовать животик, чтобы малыш знал, что его помнят и любят.
Это была славная звездная Одиссея, но рано или поздно надо возвращаться домой. Морис мчался, перепрыгивая сотни и тысячи звездных лет за один прыжок, мчался домой. Их ждали, он это знал, поэтому так и спешил. Корабль вынырнул точно за Луной, это была точка возврата из прыжков, точка ближнего маяка. Развернув корабль по направлению движения Земли, Морис вышел на орбиту. Тут же оператор поприветствовал их с возвращением. Как было приятно