Такого конфуза с ней не случалось с момента сватовства Санечки. Чтобы ее так прилюдно оскорбили, растоптали, а потом еще выставили! Почему прилюдно? Да потому что она уловила движение за дверью гостиной. И тень чью-то заметила, и шумное дыхание услышала. Кто-то наблюдал за тем, как Степан вышвыривает ее из собственного дома. Это было очень унизительно. И в любое другое время Татьяна Верещагина даже головы бы не повернула в сторону этого хама, но сейчас...
– Пусти меня, скотина! – вдруг заорала она так, как никогда в жизни не позволяла себе орать; резким движением высвободила из его пальцев свой рукав, тряхнула головой и, чуть понизив голос, командно отчеканила: – Я никуда отсюда не уйду, понял, ты?! Если уж мне пришлось пересечь рубеж, опустившись столь низко, то отсюда ты вынесешь меня только вперед ногами!
– С удовольствием! – снова заорал Степан так же громко.
Тут же подхватил ее на руки, подивившись ее легкости. Такая высокая и достаточно округлая, а легкая.
– Вынесу вперед ногами, как и заказывали, госпожа Верещагина! – Степан сделал шаг к двери и, крепко удерживая ее одной рукой под коленки, а второй за талию, попытался отпереть замок. – Как и заказывали, мать вашу!
И вот тут Верещагина совершила самую большую ошибку в своей жизни, как потом неоднократно ему признавалась.
Она обняла его за шею. Прижалась к его пылающему лицу прохладной щекой и быстро-быстро зашептала:
– Степочка, миленький, не выбрасывай меня на улицу, ну, пожалуйста! Мне некуда больше идти!.. У меня никого больше нет, кроме тебя! Так уж сложилось, прости! Я не стану путаться у тебя под ногами, клянусь! Позволь мне остаться, хотя бы на сегодня! Потом я что-нибудь придумаю. Обязательно придумаю!
Замок не хотел открываться. Так приходилось еще и Верещагину держать на руках. А она льнет и льнет, зараза. И еще шепчет. И голос вдруг с чего-то стал такой... Такой обволакивающий. Как у тех девчонок, с которыми он так любил отрываться.
А может, они дурят их всех, мужиков-то?! Может, каждая владеет в совершенстве такими вот штучками, только врет и изворачивается до поры до времени? Ишь, вцепилась!..
Он оставил свои попытки отпереть замок и, выругавшись вполголоса, поставил Верещагину на прежнее место.
– Что уставилась? – зло рявкнул Степан, судорожно поправляя на себе полотенце, которое после возни с этой длинноногой балбесиной поползло вниз. – Что вот мне с этим со всем делать, скажи?!
При этом он тыкал широко растопыренными пальцами то в нее, то в объемистый чемодан, сиротливо притулившийся у стены.
– Что у тебя случилось, а?! С чего вдруг все это?! – Он снова указал на чемодан. – Ну!!! Что там у тебя за проблемы, которые отчего-то вдруг стали моими?! Отвечай!
Господи!!! Господи помилуй, что она делает? Что она делает со своей жизнью и со своим тихим спокойным будущим? Что вообще она делает в квартире этого грубого