Она уехала в Англию. Ирина Бэйли

показывая лабрадору, что он настроен играть. Как только Лиза отряхнулась и посмотрела мужчине в лицо, к которому вернулись очертания яркого, солнечного дня, теплая волна симпатии тяжелым потоком накрыла ее тело. Это было самое красивое лицо, которое она видела в жизни. Она никогда до этого не встречала таких больших глаз цвета лазури, обрамленных темными густыми ресницами и пронизывающих ее насквозь. Глаз, в которых искрилась доброта и одновременно открывалась безмерная серьезность и глубина. Ей показалось, что именно такие глаза способны гореть долго, если однажды зажгутся. Ее очаровали мужественный подбородок, светлая, аристократическая кожа, присущая английским джентльменам, небольшая небритость, но не небрежная, а наоборот, аккуратная и намеренная.

      Высокий и статный, широкий в плечах, он крепко стоял на земле и наверняка в повседневной жизни. Его манера держаться выдавала в нем джентльмена, элегантного, грациозного, сильного.

      Лиза стояла неподвижно, словно это ей было приказано не двигаться. И ей захотелось повиноваться. Ей захотелось, чтобы он на нее надел поводок и больше никогда не отпускал с него, чтобы она могла следовать за ним, куда бы он ни направился, есть из его больших рук и подставлять свой живот, чтобы он его гладил.

      Она почувствовала, как ее ледяные резиновые сапоги изнутри прикасаются к коже, отчего все ее тело, начиная с ног, покрылось мурашками. Он смотрел на Лизу взволнованно, но вместе с тем уверенно, как завоеватель-конкистадор. Они были словно воплощением силы и слабости, столкнувшимися среди английской повседневности. Он принялся извиняться, объясняя, что, несмотря на большие размеры, его собака все еще щенок, очень игривый и непослушный.

      – Не волнуйтесь, – ответила Лиза, еще смущаясь, но уже приветливо улыбаясь. – Я в полном порядке.

      По отчетливому русскому акценту с грассирующим «р» англичанин понял, что она не местная. Он заулыбался белоснежной, слегка претенциозной английской улыбкой, и на его небритых щеках образовались очаровательные ямочки.

      Все нынешнее утро, начиная с половины шестого, он провел сидя за компьютером, проверяя успехи своих конкурентов по бизнесу. Он был обеспокоен ведением дел его отцом и чувствовал, что важные контракты уходят у них из-под носа. Гуляя с собакой и глубоко погрузившись в расчеты и схемы, он и не предполагал, что подобная встреча может столь молниеносно перенести его из одной реальности в другую. Он смотрел на хрупкую девушку, тщетно пытающуюся отряхнуть свою короткую юбку от грязи, на ее длинные, густые каштановые волосы, отливающие медью, и худые, идеальной формы ноги, забавно вырастающие из широких резиновых сапог.

      Она посмотрела на него, и в ее зелено-карих глазах он увидел какую-то чистоту, что-то по-детски невинное и в то же время не случайное, а по-взрослому осознанное. На ней была широкая, не по размеру ее худого тела ветровка, которая делала ее еще милее, и он подумал, что готов