– Потому, что это наша комната. Когда нам комнату дали, мы перегородили ее пополам – там два окна. В одной комнате я живу. В другой – жили родители. Потом, когда мама умерла, мы ее сдавали, а потом там Саша поселился. А папа в клубе живет. Там есть каптёрка, а в ней: топчан, плитка. А в «Ленинской комнате» – даже телевизор. Хотя он телевизор не любит смотреть. Говорит, что если захочет развлечься, то лучше в цирк пойдет… А иногда на складе ночует – он там ночным сторожем подрабатывает…
Вот таким странным образом, за непринужденной беседой и совершенно неожиданно для себя, наш герой и оказался поутру наедине со своими мыслями и древним ясенем. Впрочем, ко многим странностям этого своего последнего вояжа он стал уже привыкать.
– Итак, вы – Дарья Казимировна? – наклонил голову Нилов. – Ну что же! Ведите меня, таинственная незнакомка.
– Что, не похожа? – облегченно хихикнула его провожатая. Казалось, она обрадовалась уже тому, что оставленный под деревом приезжий ее послушно дождался. И, по-видимому, не оставляла надежду втянуть его в свою сомнительную авантюру. – У меня бабушка полькой была, а мама – русская… И мы уже час как знакомы!
– Я не это имел в виду, – смутился Илья Сергеевич.
Между тем они вошли в парадное, миновали массивную двухстворчатую боковую дверь и стали подниматься по лестнице.
– Да! Когда вы ходили за ключами, я там, в окошке, видел человека, – вспомнил Нилов. – Может быть, это хозяин вернулся из командировки? Он мне даже рукой помахал.
– Нет, папа бы знал! Наверное, вы окно перепутали – там дальше комната Николая Севериновича, художника нашего. Хотя странно – он так рано никогда не встает. Тот человек в очках был?
– Определенно нет.
– Тогда вам показалось. У Николая Севериновича зрение минус пятнадцать.
На площадке второго этажа было уже две двери. Возле правой – стояли костыли.
– Нам сюда, – показала Даша на дверь слева. – А в другой квартире как раз Петр Петрович проживают.
– Он что, инвалид?
– Какое там! Весной с лестницы свалился – ногу подвернул. С тех пор костыли с собой на работу таскает, если не забудет. Вот, мол, «работаю не щадя себя».
Девушка отомкнула входную дверь, и они вошли в просторную прихожую.
– Вот моя дверь, следующая – ваша, дальше – Николая Севериновича, напротив – Ивана Ивановича, он музыкант. Справа по коридору – туалет и ванная, а дальше – кухня… Кухня у нас общая со второй квартирой. Собственно говоря, это одна квартира. Просто сделали в каждой части свой вход, ну и «удобства», а кухня общая.
Продолжая свои объяснения, девушка подошла к комнате Николая Севериновича, тихонько постучала в дверь и прислушалась.
– Спит еще! –