умереть на месте. Надо радоваться, что его здоровый и тренированный организм смог выдержать то, что мгновенно убило бы практически любого мужчину, не говоря уж о женщине или ребенке. Еще один повод для радости, по словам медиков, состоял в том, что сломавшиеся ребра не повредили внутренние органы, как это обычно бывает. Словом, дядя Дима оказался счастливчиком и мог считать себя заново родившимся, хоть и покалеченным, хоть с уродливым шрамом через всю грудь, оставленным безжалостными хирургами при попытках совместить осколки раскрошившихся ребер. С трудно выхлопотанной инвалидностью второй группы, дядя Дима все равно оставался живым, он мог со временем прийти в норму и найти новую, не требующую физических усилий и точности в движениях работу, он мог еще радоваться жизни и растить детей.
