Всё узнала о нас. Рассказала также и нам все новости о Палицах и ее жителях. Разговор был непринужденный, откровенный. Она с нами разговаривала, как будто со своими детьми. И получилось так, что и мы с ней также открыто говорили – не только как с матерью, а как будто с закадычным другом нашей компании.
Да! Забыл я еще сказать, что, войдя в дом и увидев, что в комнатах очень чисто, и боясь наследить, мы тут же сняли валенки и портянки и некоторое время стояли у двери разутые. Тетя Дуня, увидев, что мы стоим разутые, стала ругаться:
– Что вы, что вы? Проходили бы в обувке, я еще пол-то сегодня не мыла, к вечеру буду только мыть. Ну ладно, я сейчас.
И тут же пошла на кухню и принесла нам целый ворох шерстяных теплых, наверное, из печурки, носков. Мы надели носки и сразу почувствовали тепло в ногах и хорошее настроение.
Поели мы с удовольствием и, как говорят, досыта, по горло. Посидели не менее часа. Отдохнули хорошо. Поблагодарили мы тетю Дуню самым сердечным образом и решили вылезать из-за стола. Хозяйка нас просит еще поесть, обижается, что мало поели.
– Я ведь сейчас и щей вам могу еще дать, наверное, уже упрели.
– Тетя Дуня! Мы и так еле вылезаем, а если ты будешь всё из печи нести, то нам из-за стола и совсем не вылезти. Большое спасибо, тетя Дуня. Ты нас накормила, как мать родная!
– Ну что вы, разве это кормежка?! Вот если бы я загодя знала, что вы заедете ко мне, тогда бы уж, конечно, чего-нибудь приготовила бы, а то что ж, картошка да молоко, от этого не уедешь далеко.
– Теперь доедем далеко.
Взглянув на тикающие ходики, Володя стал нас торопить:
– Друзья, смотрите, уже второй час, нам надо торопиться, а то сегодня до Воскресенска не дойдем.
Еще раз поблагодарив, мы устремились к двери. Сапог нет.
– Я сейчас, – и тетя Дуня несет нам валенки и портянки.
Оказывается, пока мы сидели за столом, наши валенки грелись на печи, а портянки и варежки – в печурке. Да, хорошо мы отдохнули: и поели, и отогрелись.
Тетя Дуня предлагала нам на дорогу яиц, хлеба, мы отказались. Она звала нас заезжать на обратном пути. Мы сказали, что обратно поедем поездом. Николай просил тетю Дуни передать привет всем семейным тети Дуни и приглашал ее к себе в гости.
Ветер утих. Мы отогрелись, усталость прошла. Мы быстро покатились под гору. Лыжи скользят хорошо. Но морозец не ослаб. Морозец бодрит. Идем быстро. Дорога меняется. Спуски с гор сменяются длинными подъемами. Идем быстро не менее часа. Понемножку начинает смеркаться. После длинного подъема мы остановились передохнуть. Немного отдохнув, тронулись в дальнейший путь. Стали поторапливаться. Запас талицкого тепла истощился, но теперь уже тепло шло изнутри, и это тепло, выходя наружу, проявлялось в виде инея на спинах.
После Талиц мы пошли опять быстро, затем через час быстрой езды стали уставать и стали при подъемах на пригорки всё чаще и чаще останавливаться. Устаем. На остановках долго не задерживаемся, не более 1–2 минут. Ветер