– Надо же. Похоже на мое. В детстве меня звали Рин.
Хотелось бы мне поглядеть на того, кто сейчас назовет этого Владыку детским прозвищем.
– Значит, у нас с тобой есть общее, Ирина.
Питерский интеллигент во мне возмутился, что ему тыкают. Инстинкт самосохранения судорожно верещал: не выдавать возмущения этому человеку! От которого – это очевидно – зависит моя участь.
– Скажите, Рин… Где я нахожусь?
Ну вот и рискнула. А что делать, раз он сам представился так. Что он и есть тот самый Владыка Ральдарин, Великий и Ужасный, всего лишь догадки.
Мужчина поднял бровь.
– Я велел Кори сказать тебе. Он ослушался приказа? Ты находишься в мире по прозванию Коэлин – Слияние Стихий. Твой мир носит имя Земля, а наш мир назван не по одной стихии, а по их соединению и гармонии.
Вот как, гармония стихий… Если я все же в руках очень властного и харизматичного ролевика-затейника, он явно обладает возвышенным и романтичным вкусом.
Но следующая реплика, сказанная сердитым и раздраженным тоном, убила это предположение.
– Ненавижу давать объяснения. Кори будет наказан за то, что мне приходится объяснять тебе.
– Он говорил, – поспешно заверила я. – Я просто плохо поняла.
Разговоры о наказаниях нервировали меня. Надеюсь, у них по сценарию не принято сечь розгами статистов и заставлять главного героя на это любоваться. И уж подавно не предусмотрены такие сцены с подопытной жертвой. Принудительное физическое воздействие – это нарушение Женевской конвенции по правам человека. Подсудное дело.
Мужчина недовольно нахмурился, но продолжал:
– Часть этого мира, где мы с тобой находимся, называется Азрайлен – Страна Драконов. На древнем языке нашего мира «азрайл» означает «дракон». Я – правитель драконьей расы. Это мой замок, а ты – моя гостья.
Пробудившийся внутренний скептик усмехнулся свысока и захотел отпустить саркастическую реплику. Насчет мании величия, которая побуждает людей наряжаться в старинные костюмы, моделировать интерьер под старину. А другая часть меня, внутренний выживатель, замерла мышкой. Боялась, что это не ролевая игра и не реалити-шоу. Что дело куда серьезнее и я не на шутку влипла. Ролевики-реконструкторы не могут за одну ночь научить человека незнакомому языку.
Оставался еще внутренний романтик. Тот, кто взахлеб упивался приключениями попаданца в волшебном мире. Ему хотелось закричать: так бывает, я знал! Это случилось со мной! Но его голос, слишком тихий и слабый, заглох под напором выживателя и скептика.
Все три голоса сошлись на одном. Спорить с человеком, у которого янтарные глаза с ромбовидными зрачками, от которого веет властью и безнаказанностью, опасно. Какова бы ни была истина, самое разумное для меня сейчас – подыграть. А там разберусь.
– А как я попала в Коэлин? Ведь это непросто, да, перейти из одного мира в другой? Это же не как на трамвае до рынка доехать, верно?
– Трамвае? Эта грохочущая тесная штука?