Тогда почему Ральдарин ожидает непонятно чего под ее дверью? Не как Владыка, а как слуга, ждущий господской милости? Почему вспоминает смущенный взгляд и пунцовые от стыда щеки, когда он подходил к ней, полностью обнаженный?
Она не смогла скрыть от него женский интерес, как ни пыталась. Ральдарин прекрасно знал, какое действие оказывает на женщин, какой бы расе они ни принадлежали. Кельми, драконицы, человечки, даже шеами – любая ощущала искру желания, пересекаясь с Владыкой Драконов.
Он к этом привык, воспринимал как должное и не обращал внимания на огонь влечения в их глазах. Если ему было нужно, он брал любую и удовлетворял свою прихоть. А потом выбрасывал из своей жизни и никогда не вспоминал.
А эта девчонка… Ральдарин помнил ее взгляд сквозь Зерцало, когда она оторвалась от книги и взглянула ему прямо в глаза, хотя не могла его видеть. Там не было привычного ему вожделения. Лишь устремленность к чему-то тонкому и возвышенному, не похожему на окружающий ее мир.
Отчего-то это было важно дракону и зачаровывало его. Хотелось увидеть этот взгляд снова. Но он не возвращался. Наяву Владыка видел лишь скепсис и недоверие в глазах Ирины. А теперь, после падения и его драки с Дэнерином, – страх.
Искры вожделения тоже проскакивали. Ральдарин мгновенно улавливал их. И отчего-то его это не оставляло равнодушным, как с другими женщинами разных рас, которых зажигало присутствие азрайла. В ответ поднималось его собственное желание. К невзрачной человечке. Как такое могло быть?
Он привык брать любых женщин и не знал ревности. Ему принадлежала каждая женщина, которую он пожелал. Ревновать было не к кому. А тут…
Стоило вспомнить, что Дэнерин нес ее по воздуху… что они касались друг друга, она ступала по его драконьему телу… В душе поднимался гнев. Хотелось снова обрушиться на мальчишку, смять его, отшвырнуть в сторону. Чтобы наглец не смел больше прикасаться к человечке. Чтобы никто не смел, кроме самого Ральдарина.
До чего унизительное чувство. Он привык подчинять других своим желаниям. Он не шел на поводу похоти – просто брал все, что хотел. А здесь происходило что-то неподдающееся его контролю. Он не понимал, и это его раздражало.
Может, дело просто-напросто в его неудовлетворенности? Постоянная любовница Владыки, драконица древнего рода, неделю как уехала в родовое поместье по семейным делам. Все это время он воздерживался от женской ласки – не потому, что хранил верность. Просто был слишком занят. До вчерашнего вечера и появления кельми.
Ральдарин терзал Элайсси всю ночь напролет. Злосчастная пленница его похоти разожгла огонь драконьей страсти, как неизменно бывало с детьми этой расы. Но Ральдарин обещал отпустить ее домой по первому требованию, и это обещание нарушать не собирался. Элайсси уехала сегодня утром. Единственная ночь с ней раззадорила его, заставляла желать еще и еще страсти. Он нуждался в удовлетворении.
Вот почему он так зол. Вот почему иномирянка