Маро поправила пышные кудри, наклонилась над кристальным шаром и с нажимом произнесла:
– Чем больше ты стараешься бороться с чувствами, тем сильнее они становятся. Признайся, котенок, вскрой нарыв. Отказ пережить легче, чем вечную надежду.
Отвернулась, сжав зубы. Маро искренне переживала за меня и говорила дельные вещи… Нет, не могу! Не буду мямлить о своей любви под холодом насмешливых глаз.
– Зачем вызывала, если все равно собираешься делать по-своему? – Ведьма скрестила руки под пышной грудью, не скрывая обиды.
– Маро, твоя помощь неоценима. Я услышала твой голос, и мне стало легче дышать. – Слезы сами собой заструились по щекам. – Ты пойми, я очень долго была послушной дочерью и скромной девушкой. Поплатилась за это собственной жизнью.
Я замолчала. Не любила вспоминать, как умерла по глупости и мягкотелости. Маро тоже смягчилась.
– Котенок, помни, ты не одна, – шелковым голосом сказала ведьма, и у меня защемило сердце от нежности. – Нас тринадцать, и все мы готовы помочь. Молчим, зная твой характер, но стоит попросить – и любой волшебник к твоим услугам. Послушай меня, найди хорошего, надежного мужчину, который примет тебя со шрамами прошлого. А еще лучше – возвращайся к Илстину, он без тебя истосковался вусмерть, примет с распростертыми руками.
– Скорей собственноручно убьет, – скептически хмыкнула я, вспоминая крутой нрав учителя.
Маро спокойно смотрела сквозь хрустальный шар, и под ее взглядом мне стало неуютно.
– Не буду тебя больше отвлекать от интересного времяпровождения. Привет Садату.
– Он к тебе заглянет на неделе, и я буду его сопровождать, если ты не против.
– Хорошо, хорошо, Маро. Намек понят, приглашаю вас обоих, только прошу, избавь меня от наставительных лекций.
Маро отмахнулась и ободрительно улыбнулась:
– Я давно поняла, что тебя не исправить, это Илстин до сих пор пытается. Береги себя, котенок.
Из западной башни я спускалась почти спокойной, смирившейся с судьбой. В конце концов, в ближайший месяц я хозяйка Рейсвальда, а не наоборот.
В недолгое отсутствие госпожи замок функционировал по-прежнему, как хорошо смазанная машина. С удовольствием отмечала людей, трудящихся на своих местах. Во двор замка с поля заехали телеги, груженные первым урожаем тыкв. Усатый возница остановил лошадей, и работники принялись сгружать тяжелые тыквы в подставленные тачки.
– Госпожа, – окликнула меня Сиенна, – мы уж вас искать собрались. Куда их девать-то?
– Пять