Насильники опомнились быстро. Напали как шакалы, подкравшись со спины. Латунная бляха со звездой, врезалась Крестелевскому в шею, отключив правую руку с кастетом. Он оторопел, на секунду потерял равновесие. Мальчик попучил пинок и отлетел в кусты. Рыча нерусские ругательства, красивые шоколадные парни обрушились на Константина Валериановича. Повалили на землю, стали душить.
– Константин Валерианович! Где вы? – Хором заполошно, где-то поблизости, орали телохранители, потерявшие хозяина.
Откликнуться Крестелевский уже не мог. В четыре вонючих, скользких руки душить его было неудобно. Нападавшие суетились, в злобе отталкивали друг друга от добычи плечами, коленями. Только эта неразбериха, помешала быстро сломать Крестелевскому горло. Улучив, наконец, момент, изо всех что были сил, Крестелевский ткнул растопыренными пальцами ближайшему насильнику в глаза и тот с воем покатился по траве.
– А-а-ав! – Заверещал вдруг мальчишка пронзительным девчоночьим голосом.
Он вцепился зубами и пальцами в смоляные кудри второго насильника, сидевшего на Крестелевском, и резко потянул его голову на себя. Но мгновение горло солдата приоткрылось. Крестелевский пырнул кулаком в кадык солдата. Тот поперхнулся, выкатил глаза и от удушья стал рвать на груди гимнастерку…
На полянку вырвались телохранители. Курок, ударил ногой задыхавшегося насильника в бок и стал стаскивать его обмякшее тело с Крестелевского. Мальчик продолжал визжать дурным голосом.
Курок за ноги потащил насильника в кусты. Пальцы мальчишке свела судорога. Он не мог выпустить волосы солдата и тащился следом за полуживым телом насильника.
Рыжий Телохранитель бросил свою ношу, схватил мальчишку и резким рывком оторвал от солдата.
С волосами в кулачках, парнишка вскочил на ноги и набросился на верзилу. Тот подхватил его на руки, и, держа на весу, засмеялся. Мальчишка все еще был не в себе. Он молотил в воздухе руками и ногами пока не подошел Крестелевский. Константин Валерианович перехватил мальчишку. Тот обвил руками его шею, прижался. Захлебываясь слезами и соплями стал просить:
– Дяденька, миленький, возьми меня с собой. Клара Иосифна меня в темной кладовке запрет… Я тебе пригожусь, честное пионерское…
Крестелевский растерялся. Мольба и упрек во взгляде мальца были невыносимы. Он почувствовал себя предателем. Глупо. Еще немного и мальчишку он заберет с собой… Только этого не хватало…
– Шеф, похоже, этот малый в бегах… Тут поблизости есть детдом, – сказал Курок. – Давайте отнесу пацана… Как бы не нарваться на неприятности…
– Отнеси. И мигом назад. Будем сматываться. – Жестко приказал Крестелевский Геннадию и склонился над Ваблей, стал осматривать кровоточащую на макушке рану.
– А чуреков куда? – Спросил Курок, кивнув на солдата, шустро уползавшего с поляны на четвереньках.
– Разберись! –