Кадр из фильма. Врач
Так случилось, что смотреть его я начала с конца. И так удивительно играли два актера – Врач и Прокурор, что я решила: надо смотреть. К тому же, эта сцена – приватный разговор двух занятых следствием людей – что-то мне смутно напоминала. И тут я вспомнила, что Сэм Клебанов сказал во вступлении о чеховском рассказе, включенном в сюжет.
Ну конечно, это же Чехов! – рассказ «Следователь» 1887 года. Молодой, 27-летний, писатель печатает в «Петербургской газете» маленький рассказ, в котором на вскрытии тела врач открывает следователю причину и способ самоубийства его, следователя, жены. Незамысловатый такой рассказ с парадоксальной фабулой, таящей большие возможности для домысливания…
Турецкий режиссер не был «плагиатором», чеховский сюжет был им творчески и органично перенесен в картину, чье действие развивается, как и у русского писателя, в двух планах – внешнем и внутреннем. На поверхности – рутинное расследование убийства: два с половиной часа нам показывают, как оперативная группа ищет вместе с двумя подозреваемыми зарытое ими тело, затем жена убитого его опознает, после врач проводит вскрытие…
И на этом временами страшноватом фоне (при том, что фильм на редкость красиво снят) идет внутренняя жизнь персонажей, о которой мы можем догадаться по жесту, мимике, вроде бы незначащему слову…
Картина затягивает, пропускать эти медленно текущие кадры не хочется, так как интересно все: начавшийся ураган, трапеза в сельском трактире, разговор с председателем затерянной сельской общины…
Все это напоминает то, как Чехов строит свою гениальную «Степь», показывая одну за другой картины, увиденные в дороге мальчиком Егорушкой.
Один из узловых кадров: дочь председателя, красавица Джамиля, обносит каждого стопкой горячительного.
Света в доме нет, она зажигает лампу перед каждым, на минуту освещается ее лицо – и мы видим реакцию мужчины. У всех она своя, все отзываются на красоту, юность, девичье очарование по-своему, кто-то застывает, кто-то пытается скрыть свои эмоции.
Подозреваемый в убийстве начинает рыдать, и фильм, если следить за его подтекстом, дает объяснение этим рыданиям.
В центре картины для меня фигура Врача, того, в чьей власти оказывается судьба маленькой женщины, жены убитого, и ее малолетнего сынишки. Нет, не зря, диктуя результаты вскрытия, он следит за их удаляющимися фигурками в окне.
У самого Врача за плечами какая-то личная трагедия, какая-то любовь – он разглядывает фотографии своей юности, где он и его девушка молоды и неотразимы… Но это – прошлое, а настоящее одиноко и