Уже смеркалось, когда Султан, бросив взгляд на часы, довольно кивнул и махнул рукой. Боевики заголосили во все голоса, вознося славу Аллаху. Резво достали из мешков молитвенные коврики, выстроились в некоторое подобие стройных рядов, предварительно ополоснув в воде руки и бороды.
Пашку с Виталей уже никто и не охранял. Даже два свирепых чеченца, всю дорогу подгонявшие пленников, и те застыли в общем намазе с блаженными улыбками на заросших лицах. Молился Ахмет, не глядя в их сторону.
На время отошедший в сторону от всех Усман вернулся, ступая так, будто у него под ногами не мягкая земля, а корабельная палуба. Повернулся щетиной к пленным, блеснув рыжиной, пожевал губами и уселся на коврик, поджав под себя колени.
Правда, Пашка очень сомневался в том, что тот молился. Полуприкрытые, ушедшие под верхние веки глаза, отсутствующая улыбка и немного прижатый к телу согнутый локоть выдавали причину странного поведения.
Кроме Усмана, Пашка заподозрил в употреблении наркоты еще несколько бандитов. Чего только стоили бессмысленные улыбки вон той вот сладкой парочки афганцев. А тот, лет тридцати пяти чеченец, чего это его так подергивает в молитве, не давая толком сосредоточиться, что он нащупывает озабоченно в кармане, забыв не только об Аллахе, но и о собственной снайперской винтовке?..
Пашка внимательно оглядел весь отряд, окинул взглядом каждого. Лица уже стали более знакомы, примелькались не только два командира с Ахметом. За ними действительно не следили. А зачем, если ты прикован к другому, а вокруг на расстоянии нескольких километров все редкие кустики ниже колена. Далеко не убежишь, да и ловить никто не станет. Лишь на забаву проверят свою меткость.
Можно, конечно, попытаться выхватить у ближайшего исламиста автомат, а лучше подползти к тому жирному пулеметчику, и раскидать всю ленту по этим бородатым харям… Пашкины ноздри на мгновение дрогнули с наслаждением. Но нет… Затея маловероятная, да и умирать именно сейчас уже почему-то не хотелось. После целого дня ходьбы сидеть на теплой земле было таким наслаждением. И вообще, если что-то серьезное делаешь, то делать нужно наверняка. Сейчас же нет никаких шансов.
В наступившей тишине мягко обвевал разгоряченное лицо горный свежайший ветерок, от земли шло сухое тепло и добрый аромат травы, а где-то подальше, за журчащим ручейком весело застрекотала цикада, или просто кузнечик, может, пришел поприветствовать нечастых в этих краях двуногих. Совсем как в детстве, когда, бывало, набегаешься, до шума в ушах, а потом упадешь в траву в изнеможении, и слушаешь все эти звуки, дышишь этой открывающей себя природой. И вроде как нет тебя, хотя ты точно есть. Незабываемое чувство…
Нет, умереть можно и подождать, надо же в конце концов выяснить, чем закончится этот фильм. Должен же