Пока жили в одном доме, Свету видел каждый день. Переехав, только в школе, и не часто, учились ведь в разных классах. На переменах изредка обменивались новостями, и я провожал её влюбленными глазами, завидовал мальчишкам, что учились с ней в одном классе и могли все уроки видеть, общаться. В нашей, тогда единственной в городе, школе, Света была признанной первой красавицей. Высокая, стройная, с волосами цвета спелой соломы, она была моей первой любовью. Света об этом не знала. Признаться, я так никогда и не решился. Мне казалось, я не в ее вкусе, а вздыхал по ней до окончания школы, даже когда влюбился в её одноклассницу Люду Панкратову – гимнастку, выступающую в концертах на клубной сцене в паре с моим приятелем – одноклассником Германом Гаймонсеном, соседом по новому дому в Баку. Его отец начальствовал над всем автотранспортом строительства.
Люда Панкратова, казалось, излечила меня от тайных вздыханий, а стоило встретить Свету, как сердце опять начинало учащенно биться.
Подружка Людмилы Тамара Шафиева, тоже занимающаяся в акробатическом цирковом кружке при клубе, недолюбливала меня, настраивала против встреч со мной. Я казался слишком интеллигентным, «воображалой», ей нравились мальчишки проще. В городе Люду, как и Тамару, называли артисткой и прочили карьеру в цирке. Я отвлекал её от занятий акробатикой.
Каждое свидание я дарил Люде огромные букеты красных роз, которые рвал в питомнике, граничившем с приусадебным участком нашего дома. Честнее, воровал. Колючая проволока отделяла наш огород и сад от питомника, где выращивали саженцы деревьев и цветы, которые «Зеленхоз» высаживал на площадях и улицах города. Розы предназначались городскому начальству на разные юбилеи и праздники. Ночью я перелезал через проволоку и рвал охапки роз, ставил в воду и на следующий вечер приносил к ее дому. Она жила недалеко от меня в финских домиках, ближе к главному шоссе из города. В каждой комнате, и у нас дома, всегда стояли розы.
В Петербурге, у нас во дворе, и рядом, вдоль Брестского бульвара, по которому я каждое утро, при любой погоде и непогоде, совершаю трех – четырехкилометровый спортивный кросс, высажены кусты садового шиповника, с мая до конца сентября они цветут и пахнут розами. Особенно, после дождя или, если растереть пальцами лепестки, что я и делаю во время спортивной ходьбы. Запахи роз возвращают в школьные годы, пору первых влюбленностей.
Артистке – гимнастке, вероятно, я казался пацаном не её круга. Был слишком стеснителен. Дальше пожатия рук мы долго не позволяли других вольностей. Через несколько месяцев, я, наверное, надоел, и она переключилась на моего близкого приятеля одноклассника – Юру Моисеева. Юрка