Загадка Химеры. Кир Булычев

14», скорость мы подравняли. Ты меня слышишь, Агнесса?

      Ответ пришел через несколько секунд:

      – Батрак спрашивает, вы уверены?

      – Уверен, – сказал Бауэр. – Мы войдем в хвост практически ползком. Льдинки невелики. Как и ожидалось.

      – Ядра?

      – Тоже как и ожидалось. Боковые – глыбы льда. Центральное ядро потяжелее…

      Вход в хвост кометы был незаметен. Только приблизившись к ядрам километров на пятьсот, патрульный корабль впервые столкнулся с осколком льда – ни Бауэр, ни Крайтон этого не почувствовали, лишь на экранах внешней защиты вспыхнули зеленые искры.

      – Концентрация твердого материала увеличивается, – сказал Бауэр, снова вызвав «Землю-14». – Даю торможение на тридцать секунд.

      – Только лед? – донесся голос Эдуарда Батрака.

      – Включаю анализатор, – сказал Крайтон, переводя компьютер на связь с базой. – А визуально здесь и пыль, и камешки, и прочая ерунда, которую Химера подобрала на своем пути.

      Корабль завис над центральным ядром. Теперь он стал неотличим от сотен льдин и камней, тянущихся за ядром, беззвучно, спокойно, с неуловимой для глаза скоростью несущихся к Солнцу. Пройдет еще несколько недель, и комета взорвется, испарится, исчезнет, приблизившись к светилу. Поэтому и пришлось спешить, снимать с рейса патрульный корабль. Особых открытий не ждали, но проверить неизвестную комету следовало. Ведь, вернее всего, она летела миллионы лет навстречу гибельному столкновению с Солнцем.

      – Все правильно, – услышали они голос Батрака. – Анализатор подтверждает: слой льда скрывает базальтовую основу. Лед неровный, кое-где базальт выходит на поверхность. Вы уверены, что сможете спуститься?

      – Не беспокойтесь, Эдуард, – мягко ответил Крайтон. – Будет вам к ужину кусочек базальта.

      Корабль широко расставил опоры, шипы опор вгрызлись в корку льда. Гравитация была почти нулевой.

      Крайтон с Бауэром быстро подготовили портативный бур, гравитометр, микрокомпьютер, аппарат для плавления льда, кинокамеру, потом надели на скафандры ракетные ранцы.

      До базальтового участка от ракеты было метров триста. Поверхность базальта оказалась гладкой, словно отшлифованной временем и пространством.

      – Как будто искусственный, – с надеждой произнес Крайтон.

      – Не думаю, – отозвался в его шлеме голос Бауэра. – Общая форма ядра неправильна.

      – Знаю, – согласился Крайтон. Молодых разведчиков всегда терзает мечта о Контакте.

      Бауэр собрал бур, Крайтон пролетел с гравитометром чуть дальше. Базальт был обыкновенным. Природа однообразна – она никак не может выйти за пределы периодической системы Менделеева. Что обычно на Земле, то обычно и на другом конце Галактики. Крайтон только хотел поделиться этой светлой мыслью с Бауэром, как стрелка гравитометра колыхнулась.