Появившийся вместе с ним корабль провалился еще ниже, практически целиком скрывшись из виду. На поверхности остались только надстройки и кучи всевозможных антенн, окруженных кипящей пеной.
Несколько секунд спустя истекавший потоками воды «Барак Обама» начал медленно и неохотно подниматься обратно, возвращаясь в свое нормальное состояние.
Еще через пару минут новый вал докатился до линии прибоя, ударил о скалы, пронесся сквозь заросли деревьев…
Везение покинувшей свое укрытие ящерицы закончилось. Принесенный разбушевавшейся стихией валун оборвал ее существование так же неотвратимо, как кузнечный молот давит случайно попавшую под него мошкару.
Роберт Ки, кок. 7215
Роберт открыл глаза и обвел окружающий мир мутным взглядом.
Последний настигший корабль удар вышиб из кока остатки сознания и теперь он старался хоть как-то разобраться в происходящем.
Вокруг царил хаос. Разбросанные коровьи туши, перевернутые столы, поваленный шкаф, торчащая из-под него рука…
Он неуклюже шевельнулся, но стазу же взвыл от боли и замер, боясь сделать лишнее движение.
– Черт, черт, черт…
Правая нога неестественно выгибалась в сторону, а штанина форменных брюк стремительно пропитывалась кровью.
Роберт еще раз попробовал сдвинуться с места, но вспышка боли чуть было не заставила его снова потерять сознание.
– Помогите…
Вместо призыва о помощи из горла вырвался лишь слабый хрип. Поняв это, Ки решил что настала пора умирать и откинулся назад, на удачно лежавшую за спиной коровью тушу.
Несколько минут прошло в попытках примириться с болью и приближающейся смертью. Увы, но ни то ни другое сделать не получалось, а ледяной холод от промороженного мяса в конце концов заставил разболеться еще и голову.
Через какое-то время Роберт вспомнил о том, что холод может обеспечить анестезию. Снова пошевелился. Открыл глаза. Обвел затуманенным взглядом стены.
Перетащить к ноге устроившуюся под головой тушу было нереально. Сдвинуть саму ногу – тоже. Требовался какой-нибудь кусочек поменьше…
В результате минутного изучения комнаты он все же нашел искомое – замороженный окорок, валявшийся неподалеку. Попытался дернуться к нему, но с каким-то отстраненным изумлением понял, что примерз волосами к промороженному насквозь мясу.
– Складские козлы, – прошептал кок.
А затем потерял сознание.
В следующий раз он очнулся от легких похлопываний по щекам. Прямо над ним маячило смутно знакомое лицо какого-то афроамериканца. Имя вспомнить никак не удавалось.
Джим? Кажется, Джим.
– Дшиим… я жив…
– Знаю, друг, знаю, не волнуйся, – разукрашенная царапинами и ссадинами физиономия осветилась широкой улыбкой. – Я вколол тебе морфий и перетянул ногу. Что дальше – не знаю, нужен врач. Но ты не умрешь, друг, понял? Не умрешь.
– А я… хочу… – не договорив фразу, Роберт