Алиса, наблюдая за моими манипуляциями со стремянкой, решила, что я окончательно сдвинулся, но, по крайней мере, не пыталась мешать. Так, приглядывала, чтобы я стремянку не сломал.
Теперь дело было за семнадцатой квартирой. На этот раз я не торопился и осматривал ее с вниманием мужчины, обследующим свое окно, внезапно обнаружив, что оно выходит в женскую баню. Собственно, с этого и нужно было начинать.
Что-то здесь было не так. То, что комфорт, созданный в квартире, приближался, насколько я мог себе это представить, к уровню королевских покоев, было еще полбеды. Я просто совершенно не мог себе представить, чтобы, потратив столько сил за такие фактически нереальные сроки, кто-то мог успеть озаботиться запасным аэродромом. Все соблазнительней казалась идея списать пропажу на урчалок… Но если я чему-то и научился на службе, так это тому, что чутью нужно доверять. Тут главное прислушаться к самому чувству, не пытаясь понять, о чем именно оно трезвонит. Интуиция работает приблизительно в стилистике голубя, попавшегося на глаза Ною – земля близко, но где – догадайся сам. «Где» – вот ключевое слово.
Ларчик начал открываться достаточно просто. Квартиры номер шестнадцать и восемнадцать были свободны от жильцов, и я не видел ни одной причины, которая могла бы помешать чужакам спокойно отсиживаться там. Почему-то мне казалось, что отсутствие у чужаков ключей не могло стать непреодолимым препятствием.
На этот раз Яковлев не выказал материальной заинтересованности. Судя по его отстраненному виду, в тот самый момент, когда его уши поглощали мою просьбу, мозг майора был занят подсчетом барышей, размер которых заставил его забыть о том, что и я могу быть дойной коровой. Костяное отделение прибыло в мое распоряжение по мановению руки Яковлева, которая, вероятно, тоже действовала в автономном режиме.
Получить от Алисы ключи от шестнадцатой и восемнадцатой квартир было сложнее.
– Алекс, ты слышал что-нибудь про такую вещь, как частная собственность?
Произнося эту фразу Алиса, так интенсивно дышала, что я не сразу обратил внимание, что она при этом еще и говорит. Мне было не до этого, я спорил сам с собой – выдержит платье Алисы напор её же груди или не выдержит. Схватку выиграло платье, и я снова смог воспринимать окружающий мир целиком.
– Повторяю по слогам – част-на-я соб-свен-ность, слышал?
Слышал. А Алехин вот не слышал. С точки зрения гвардии единственный предмет, который может претендовать на неприкосновенность, это Корона. Что впрочем нисколько не мешает регулярной сменяемости наших монархов в результате череды несчастных случаев. Некоторые из нас даже могут назвать имена и фамилии этих случаев.
– Алиса, давай, ты Хозяйке Лысой горы расскажешь про частную собственность, ладно? У тебя там что – подпольный бордель?
Надо было видеть выражение её лица. Кажется, я попал в точку. Впрочем, ключи уже лежали в моей ладони. То ли Алиса решила: раз я и так все знаю, то ей нет смысла упорствовать; то ли воспоминание