– Да вы совсем чокнутый! – ничуть не удивившись, ответил Дариор. – Хочу вас разочаровать: рукопись написана самое позднее в XV веке. Возможно, в темноте не видно, но мне меньше пятисот лет.
– Безусловно, – продолжал убийца, как будто его не прерывали. – После этого я стал думать и нашёл некоторые совпадения, странные факты. Теория, которую я придумал спустя несколько дней после возвращения книги в исследовательский центр, восхитила меня самого. Итак, представьте…
Он не успел договорить. Из-за угла неожиданно появился яркий луч света, и в темноте проступила фигура музейного смотрителя. Не дожидаясь поворота событий, маньяк испуганно взревел, указывая на Дариора:
– Держите его! Держите! Он проник в музей и пытается похитить ценные экспонаты!
В следующую секунду убийца уже скрылся за углом. Недолго думая, наивный смотритель бросился на Дариора, размахивая дубинкой. Свет открывал пространство вокруг. Выхода не было. Тяжёлый кросс с правой опрокинул смотрителя на пол, но тот стремительно вскочил и взмахнул дубинкой. Дариор отклонился в сторону и ударил кистью руки по правому запястью противника. Послышался душераздирающий вопль. По музею разлетелось громогласное эхо.
– Ты мне руку сломал! Пра-авую! – закатив от боли глаза, взвыл смотритель.
– А надо было левую? – спросил Дариор и ударил противника по другому запястью. Следующий вопль был гораздо протяжнее предыдущего.
– Мерзавец, ты сломал мне обе руки! – согнувшись пополам, прошептал раненый смотритель.
– Ничего, новые вырастут! – отрезал Дариор и, оглушив противника ударом по темени, бросился догонять скрывшегося во мраке убийцу. Фонарь в драке разбился и всё вокруг, вновь поглотила чернота. Ни шага, ни голоса, ни звука. Всё вокруг словно замерло в таинственном ожидании. Однако Дариор знал, что преступник где-то рядом, и в любой момент ожидал внезапного удара. Но всё по-прежнему оставалось таким же безмолвным и до изнеможения гнетущим. Коридор постепенно упёрся в лестничную клетку, значит Дариор обошел весь круг. Удийцы нигде не было. Нигде не было и Мортена. Дариор осторожно побрёл вверх. Со всех сторон на него слепо смотрели бюсты великих героев. Иногда во мраке мелькал слабый