На миг поражённый таким поворотом событий, Мортен снова пришёл в себя. В его глазах блеснула неукротимая ярость. Краем глаза он вопросительно взглянул на Дариора. Тот в свою очередь огляделся. Пять человек, не считая Мещанова и Дюрана, стояли фронтально посреди двора, позади двое дворецких (или садовников, как их там?) преграждали путь к выходу. Но стоило взглянуть на дом – как всякая охота к сопротивлению иссякала даже у самых храбрых людей, а Дариор и Мортен, несомненно, таковыми являлись. Из каждого окна, которые теперь исполняли роль бойниц, высовывалось, по меньшей мере, по два винтовочных ствола, в лоджиях зловеще дымились пулемёты, а старинная картечница в дверях и вовсе не выражала никакого радушия. Окинув взглядом всю эту красоту, Дариор отрицательно качнул головой – нет смысла. Прорваться не получится. Мортен недовольно засопел, но с места не двинулся.
– Значит, вы закроете глаза, возможно, на самое кровавое преступление ХХ века? – Дариор обратился к Дюрану, который всё больше покрывался тенью опустошения. – Вы, министр полиции, не позволите начинать расследование? Укроете десятки трупов? И всё из-за чего, позвольте узнать? Из-за крепкой дружбы?
– Самое кровавое преступление последних десяти лет – дело Парижского маньяка, которое вы успешно провалили! – вскричал Дюран и неожиданно вскочил. Кажется, совесть всё-таки теплилась в его душе. Но другое непонятное чувство всё же одерживало верх, и Министр, покрывшись от стыда краской, закатил гневную тираду. Лучшая защита – нападение. Именно этим он и воспользовался.
– Всё, что произошло здесь, – не вашего ума дело! – рявкнул Дюран, кажется, пытаясь сам поверить в свои слова. – Благодаря вам погибло тридцать семь человек – гигантская трагедия на вокзале, – и в награду за всё это мы ещё имеем убийцу, который продолжает очищать улицы от подвернувшегося под нож народа! Такого побочного эффекта министерство не потерпит. Оставьте сегодняшний инцидент на моё попечение. Ваша задача – убийца! Кроме того, в связи с недавними событиями придётся предпринимать крайние меры. Вчера вечером я известил непосредственное начальство о закрытии дела. Однако снова-здорово. Если, не дай бог, премьер-министр или, упаси боже, президент узнает, что Парижский Демон на самом деле скрылся, мы с вами лишимся не только своих мест. И самое худшее – завтра в полдень у меня консультации с личным секретарем президента. Обмануть такого человека я не могу, и потому скажу ему чистую правду во всех подробностях. Разумеется, о нашей неудаче тут же узнает всё министерство. У нас мало времени, но нужно срочно приниматься за дело. Даю вам срок до следующего утра. Если к рассвету убийца не будет ликвидирован, можете рассчитывать не только на отставку, но и на гораздо худшие последствия. Поймите меня правильно: дело зашло слишком далеко, и у меня нет выбора. Прошу вас: найдите его.
– А что скажете вы? – обдумав услышанное, спросил Дариор у Мещанова.
– Мне к речи Министра добавить нечего, – не ответил, а отмахнулся