– Ну и напугала ты меня,– он наконец подарил ей улыбку, и девочка смущенно улыбнулась в ответ. – Куда побежала-то? На дороге нужно внимательнее быть.
– Простите, и правда, я глупо поступила.
– Запомни на будущее, и всегда смотри по сторонам. Обещаешь?
– Обещаю.
– Тогда я побежал, дела. Справишься сама, или до школы проводить?
– Справлюсь. Спасибо.
Он поднял ее на ноги, поправил тяжелый ранец, отряхнул снег с теплого пуховичка и, козырнув рукой, помчался дальше, по своим делам. Оленька долго смотрела ему вслед, даже когда темная массивная фигура скрылась за границей света от фонарей, думая, что ей очень и очень повезло.
Только вот назвать этот день везучим было никак нельзя. Но сейчас ей предстояло вновь пробраться сквозь снежные заносы, достигнуть школы и все-таки прочесть про маленького щенка, забытого хозяевами на улице, продрогшего прямо так, как и Оля сейчас. Снег из сугроба набился в ботинки, заставив ноги застыть камнем, и девочка подумала вдруг, что также ли себя чувствует Снежная королева, или ее ноги не мерзнут во вьюге и метели.
С этими мыслями она и отправилась в школу.
…Ключ никак не хотел попадать в замок, но Оленька упорно толкала его в скважину, представляя себя пиратом, которому нужно распахнуть сундук с сокровищами. В дневнике сияла пузатая, ярко-красная пятерка за стихотворение, с контрольной она справилась гораздо хуже, думая о родителях и холодной комнате дома, где грусть повисла мокрым одеялом поперек комнат.
Наконец со скрипом дверь распахнулась, впуская ее в царство маминых духов и отцовских промасленных инструментов. Сбросив с плеч надоевший тяжелый рюкзак, Оленька стянула шапку, зашвырнула подальше длинный шарф, унесшийся в дальний угол воздушным змеем, и крикнула громко:
– Пап, я дома!
Тишина не ответила ей, кровожадно съев звук и оставив от него только воспоминание. Побродив по комнатам и окликая отца, девочка остановилась у ванной, где за запертой дверью шумела тихонько вода, а тусклый свет лампочки пробивался сквозь щели, высвечивая электрической желтизной контур бледной двери.
– Пап, ты в ванной? Скоро выйдешь? – у девочки руки зудели показать дневник с пятеркой, но отец упорно молчал. Пожав плечами, девочка отправилась на кухню, где отобедала зеленым яблоком и манной кашей, сбившейся в кастрюле в комковатую холодную массу. Но Оля не жаловалась и, с удовольствием хрустя налитым яблочным боком, отправилась делать уроки.
Спустя пару часов в замочной скважине заскрипел ключ, и кто-то завозился за дверью, пытаясь справиться с заедающим механизмом. Оленька, бросив синюю ручку на тетрадь и одновременно прекратив писать слово прямо на середине, спрыгнула со стула и помчалась встречать маму, вернувшуюся с работы так рано.
Только вот это была не мама, а отец. Он прикрыл дверь так, будто боялся, что