– Это не просто личный разговор двух старых приятелей, а допрос.
– Тогда в чем проблема?
– В твоем упрямстве.
– Оно много раз меня выручало.
– Не сегодня, – коротко ответил офицер, – не в этот раз.
– Ты всерьез думаешь, что дела минувших дней как-то помогут вам всем?
– Прошло не так много времени с того самого боя.
– Там много погибло людей, – мне вспомнился четверг девяносто восьмого года, когда звено из стальных машин шло разомкнутым строем к позициям противника и попало в засаду.
– Как все произошло? – повторил вопрос офицер. – Мальбук…это же было там, верно?
– Там очень красивое солнце. Оно похоже на желток куриного яйца в подсолнечном масле.
– Не уходи от ответа.
– Я и не собираюсь.
В груди слегка защемило.
– Нас наняли за три недели до случившегося. Сложно сказать что мы чувствовали в тот момент, но земля на той планете редко когда замерзала и больше походила на черные топи, в которых машины тонули почти по "щиколотку", опасно погружаясь в эти зыбучие пески Мальбука. Наши двигатели перегревались почти каждые десять минут. Мы были вынуждены делать привал прямо на открытой местности, не ища каких-то укрытий и не заботясь о собственной безопасности.
– Почему?
– А что делать? Двигаться было нельзя. Охлаждающая жидкость кипела в емкостях, как будто подогретая в котле. Жара, тяжелый зыбучий грунт, грязь в отдельных районах, все это создавало неимоверную нагрузку на узлы, и реактор, работавший на пределе своих возможностей, мог взорваться от малейшей перегрузки.
– Что потом?
Я с секунду помолчал.
– Потом мы дошли до назначенного места, по уши в грязи и уставшие как собаки, однако обнаружили уже остывшие остатки второго звена.
Офицер подозрительно посмотрел сначала в мою сторону, потом в сторону записывающего устройства.
– Ты все правильно помнишь?
– Я же говорил – слишком много воды утекло с того момента.
– Значит ты мог кое-что забыть?
Я наклонился вперед через стол, стараясь оставаться на месте. Потом облокотился и попытался встать, но охрана, наблюдавшая за всем со стороны, тут же усадила меня обратно, среагировав на мои действия почти моментально.
– Я знаю о чем ты думаешь. – прошептал я ему. – Знаю так же что написано в этом поганом отчете. Нет, я шел на помощь быстро насколько это было возможно в тот момент. Ты и все остальные, думаете, что я нарочно замедлил ход, чтобы не ввязываться в схватку с превосходящими силами противника, но это ложь. Я никогда не избегал схватки. Никогда! Даже, когда знал, что все может закончится печально. Такова моя натура. Но в тот день все будто говорило о том, что их смерть будет неизбежной.
Офицер замолчал. Внес мои слова в специальный журнал и тут же поднялся, повернувшись