– Можно подумать, ты у нас ценительница мужской красоты, – в ответ фыркнула Кэтти, и обе засмеялись.
– Честно, у нас здесь редко когда бывают гости, – улыбаясь, ответила на мой вопрос Пэгги.
– А вернее никогда! – произнесла Кэтти без нотки сожаления. И тут же поинтересовалась: – А ты как думаешь, герцог Клойд симпатичный?
Я так не думала. Мало того, веселый спор сестер заставил меня снова вспомнить, что дома у меня остался жених. Я с трудом проглотила вставший в горле ком и постаралась улыбнуться. Девушки, учитывая их затворнический образ жизни, попросту не способны были понять, что уважаемый советник совсем не подходит им хотя бы по возрасту. Пэгги и Кэтти ему в дочери годились, если не во внучки. Да и красотой мужчина не блистал!
Дверь в столовую распахнулась. Заглянула горничная. Девушка полненькая, в коричневом платье и фартуке. На меня посмотрела строго.
– Вы закончили? Я уберу?
Кэтти и Пэгги встали. Я тоже поднялась.
Девушка спешно начала собирать посуду. А я направилась в свою комнату.
По пути меня догнала Жозефина.
– Миа! – По ее раскрасневшемуся лицу можно было сказать, что произошло нечто волнительное. – Идем со мной.
Ох, а я так надеялась, что меня приход советника не касается. И без него настроение хуже некуда. Плакать после ночи не могла, уже все выплакала. До сих пор в глазах как песок насыпан. Каяться? За что? Спрашивать у Бога – почему? Ответа не находилось. Требовать? У кого? У родственников, которые сами оказались в ситуации малозавидной? Разве они виноваты, что кто-то свыше решил и не посчитал нужным поинтересоваться, хочет ли кто из нас такие изменения в жизни? А после того как узнала, что мне все одна дорога – смерть, руки и вовсе опустились. Одного хотелось – быть дома. Если уж и умирать, то в кругу близких мне людей. Посмотреть им последний раз в глаза. Сказать, как я их люблю. Горько оттого, что меня и этого лишили.
Мы вошли в кабинет. Так я восприняла комнату. Здесь были стол и шкаф с книгами. Секретер у окна, пара кресел.
В одном из них сидел советник Клойд. Он с интересом на меня посмотрел, едва я вошла.
– Мадемуазель Миа Фрей, – представила меня Жозефина.
Я не знаю, что в таких случаях делают, просто кивнула, вызвав неодобрение на лице тетушки. Пусть. Мне все равно, как они здесь отнесутся к моей неделикатности. Я в гости не напрашивалась.
Дядюшка, находившийся за столом, постарался сгладить ситуацию.
– Племянница только прибыла, и она совсем не обучена этикету. – Тут же торопливо добавил: – Мы это исправим.
– Конечно-конечно, – словно болванчик, закивал герцог. – Что вы стоите, милая Миа? Проходите.
Я прошла и села в кресло. Жозефина продолжала стоять у входа, нервно теребя пальцы.
– Мадемуазель Миа, надеюсь, ваши тетя и дядя немного ввели вас в курс ваших дел.
Я молчаливо кивнула, еще не понимая, чего от меня хотят. Лицо советника расплылось в наигранной улыбке.
– Дело в том, что в сезон благословления