– Связь на мой пульт, – отрывисто произнес командир. – Акустику на громкоговоритель.
– Земля, говорит командир станции «КС-6» подполковник Протасавицкий. Находимся в конечной точке броска. Самочувствие экипажа нормальное. Станция готова к работе.
В ответ была только тишина.
– Когда нам рассказывали об этой системе, то говорили, что квантовая связь будет работать мгновенно. – Тревожный Катин голос только больше усилил напряжение паузы.
– Должна работать, – сдержанно ответил Малахов.
– «КС-6» – рады вас слышать, – ожил динамик. – Поздравляем вас с успешным окончанием первого этапа полета. Президент лично передает вам наилучшие пожелания.
– Кто на связи? Всеволод Кондратьевич, ты? – Протасавицкий был уверен, что с ним должен говорить именно глава ЦУПа Всеволод Кондратьевич Бородин.
– «КС-6» – сообщите данные состояния станции, – сухо отозвался ЦУП, но потом добавил уже теплее: – Я это, Константин Петрович, кто же ещё.
– Станция в порядке, все системы работают штатно. Самочувствие экипаж хорошее.
– Приступайте к работе по регламенту. До скорой связи по расписанию.
– Какие-то они безразличные, – удивилась Катя.
– Ну, им сейчас телеметрию принимать – расшифровывать. Голова пухнет, наверное. Включить гравитационный стабилизатор, – командир перешел к штатной процедуре.
– Есть включить стабилизатор, – ответил Малахов и добавил: – Ребята, держитесь в креслах, вначале может и покачать.
Практически вся энергия реактора, которая раньше была задействована на работу гамма-лазера, сейчас пошла только на электромагниты, расположенные вокруг стыковочного узла посредине тора. Станция сначала почти незаметно, а потом все сильнее и сильнее начала вращаться вокруг своей оси. Центробежная сила создавала искусственное тяготение. Еще несколько минут, и тяжесть вдавила экипаж в кресла. Так же, или почти так же, как вдавливает любого человека на Земле. Гравитация больше земной на одну десятую была установлена без каких-либо проблем.
Но процедура стабилизации на этом не окончилась. Гамма-лазер в очередной раз задал последовательность импульсов, и теперь от центра станции, метров на двадцать, распространилась зона невесомости, плавно ослабевающая по направлению к тору. Это было сделано для того, чтобы уменьшить механические нагрузки на системы управления прыжком.
– Ну что, все в норме? – Радостный голос пилота разрядил обстановку. – А где тут у нас бар?
– Кого в команду набрали? – засмеялся Протасавицкий. – Одному выпить, другой дряхлый пистолет на борт протащил, третья послушалась командира и половину бортового спирта заменила на коньяк… Один Тимофеич – честный служака.
– Вот же что за народ, – отозвался штурман. – Знал бы я, что командир наберет бухла, стал бы тащить бутылку? Я бы полезное что-нибудь прихватил.
«Они что, совсем с ума сошли?» – подумал Андрей, для него полной