Он наблюдал за тем, как брат Рамиро приближается к двери с «Компендиумом» под мышкой и, поколебавшись, входит без стука.
Изнутри сразу же раздался возглас, и хриплый голос закричал:
– Нет! Нет! Пощадите, я не знал!
А потом – крик боли.
Аделяр бросился вперед и почти столкнулся с Рамиро, который, шатаясь, вышел на порог.
– Что случилось?
Рамиро дрожал:
– Увидев меня, он схватил нож. Я боялся, что он нападет на меня, однако он вонзил нож себе в сердце!
Аделяр протиснулся мимо него и окинул взглядом помещение. Худой человек с седеющими волосами лежал на полу, из груди его торчала рукоятка ножа. Невидящие глаза были устремлены в небо.
– Видите? – закричал Рамиро. – Видите, что наделали вы и ваша инквизиция! Я ведь говорил: от этой сутаны люди приходят в ужас! Педро видел не меня, а пытки и горящую плоть!
– Других путей у нас нет? – спросил Томас у двух монахов, стоявших перед ним.
Этим вечером он подремал, пока их не было, но потом бодрствовал, ожидая их возвращения. Принесенные ими новости не оправдали его надежд.
Аделяр покачал головой:
– Боюсь, что нет, приор. Смерть плотника обрывает все прочие нити расследования.
– Как это случилось?
Брат Рамиро развел руками:
– Когда я вошел внутрь, он начал кричать от страха. Я и слова сказать не успел, как он схватил нож со стола и вонзил себе в сердце.
– Должно быть, он подумал, что брат Рамиро хочет силой отвести его на трибунал, – сказал Аделяр. – Он знал, что согрешил, и боялся оказаться на костре.
Томас покачал головой. После стольких лет существования святой инквизиции простой народ так и не разобрался в процессе. Люди видели, что кого-то уводят на допрос, потом видели этого человека на костре и слышали, как он кричит в языках пламени. Из этого они делали вывод, что каждый арест заканчивается аутодафе, но это было крайне далеко от истины. На костре обычно погибали «релапсо» – грешники, которые вернулись к ереси после того, как трибунал отпустил их.
– До чего бессмысленно! – сказал Рамиро, качая головой. – И до чего прискорбно! Он жил один, и мы никогда не узнаем, откуда взялась книга.
Томас ударил кулаком по «Компендиуму»:
– Мы должны найти еретика!
– Как? – спросил Аделяр. – Скажите как, и мы это сделаем.
У Томаса не было ответа.
Он вздохнул:
– Сейчас я вижу только одну возможность.
Он указал на камин у себя за спиной:
– Предать ее огню.
Огонь уже почти затух. Томас наблюдал, как Аделяр и Рамиро добавляют поленья и раздувают огонь до ревущего пламени. Когда жар сделался несносным, Томас протянул «Компендиум» Аделяру; тот открыл книгу посередине и бросил в огонь.
Томас ждал, что обложка нагреется и расплавится, а страницы начнут дымиться, чернеть и сворачиваться. Но «Компендиум» не поддавался пламени. Он лежал, не меняясь, пока от дров не остались тлеющие угольки.
– Не может быть, – пробормотал