– Доводилось мне бывать на их планете, – просвещал нас пушистик, пока мы разбирались с очередным отрядом зараженных. – Уровень цивилизации весьма высок, жизненный цикл такой, что позавидует даже тот, кто регулярно проходит курсы омоложения. А вот плодятся они не очень хорошо.
– Я слышала даже, что они вымирают, – заметила Кадди.
– Не без этого, – с легкостью подтвердил Нари. – Но с их средней продолжительностью жизни, даже если все берганки внезапно станут стерильными, планета опустеет лет эдак через сто… тысяч. Так что все относительно. Чужаков они не очень приветствуют, но вот в разного рода исследовательских кампаниях любят участвовать.
– Знаю, – подала голос ящерка. – Бергане были одними из тех немногих, кто отправил своих представителей в организованную моими предками экспедицию в соседнюю галактику.
– Так тебе было известно об их существовании, но при этом ты не была в курсе про биомантов? – с интересом повернулся я к супруге.
– Не отвлекайся, – парировала Ана-Тари и одним выстрелом вырубила спешащего ко мне со всех ног зараженного рыбозверя. – Естественно, я не могу знать всего. А в Игре я с этими синими шерстяками, по сути, не сталкивалась.
Я едва заметно улыбнулся, услышав знакомое слово. «Шерстяк» был любимым ругательством Шак’ар – так она называла разумных вроде мирахцев и, как ни странно, нас, людей. И ящерка, будучи более близкой к рептилиям с минимальным волосяным покровом, иногда также использовала это нехитрое определение.
А пока Ана-Тари и мелмакианец увлеченно обсуждали корректность употребления таких слов в адрес разумных, я задумался над тем, что мне на текущий момент было известно и как это поможет решить проблему вынужденным затворничеством на «Каласкине». Все-таки основным моим желанием, как ни крути, является свобода. Находиться в реале под практически абсолютной защитой и чувствовать себя в безопасности – это, разумеется, здорово. Но даже на корабле со всеми удобствами, запасами