Когда вернулся с отдыха Шаоюй, к нему обратился Шэн Цзэминь[32] со словами:
– Ты вернулся как раз кстати. Я не могу тебя замещать – они опять подняли смуту.
Другие члены бюро партячейки тоже обращались к Шаоюю. Шаоюй выслушал также мнения другой стороны. На следующий же день было созвано заседание бюро партячейки (в коридоре стояло еще человек 30, по большей части из числа оппозиционеров). Первыми выступили секретарь партячейки Б. З. Берман и Шэн Цзэминь, затем – Чжан Юйфу и Инь Эрбин. Слово взял Шаоюй:
– Существо нынешних споров отнюдь не в каких-то «пережитках Московской ячейки», которые служат лишь предлогом. В действительности происходит борьба между двумя линиями в работе ячейки. Линия бюро ячейки – это линия Коминтерна, ЦК ВКП(б) и ЦК КПК, суть которой заключается в создании условий для спокойного изучения китайскими коммунистами и комсомольцами марксизма-ленинизма, опыта ВКП(б) и опыта китайской революции, чтобы по возвращении на Родину лучше работать для партии, для революции. Ради этой цели необходимо раскритиковать троцкизм и чэньдусюизм, враждебные марксизму-ленинизму, ВКП(б), Советскому Союзу, Коминтерну и КПК. Надо сделать все, чтобы студенты поняли, почему троцкизм-чэньдусюизм порочен, почему чэньдусюизм был одной из главных причин поражения китайской революции. А троцкисты-чэньдусюисты, наоборот, прибегая ко всевозможным открытым и тайным приемам, выступают против бюро ячейки и администрации Университета; но бюро ячейки и администрация Университета проводят именно курс Коминтерна, ЦК ВКП(б) и ЦК КПК на подготовку кадров. Под различными предлогами они создают хаос, подрывают сплоченность и провоцируют раскол рядов коммунистов и комсомольцев. Подобные их действия как раз совпадают с приемами бывшей «Московской ячейки». Люди среди нынешнего состава бюро партячейки, уже известные как троцкисты-чэньдусюисты, что бы они ни говорили, в действительности проводят вторую линию, основное содержание которой – против изучения ленинизма, продолжение деятельности «Московской ячейки». Надо разоблачать их темные замыслы, чтобы студенты могли учиться спокойно.
Пока Шаоюй говорил, в коридоре стояли и слушали в полной тишине. Главари оппозиционеров вынуждены были заявить,