Изабелла нажала кнопку отбоя. Она уже начала путаться в показаниях. С трудом подавила позыв на рвоту. Толпа ищущих развлечений на Биргер Ярлсгатан не убывала. Она свернула на Туннельгатан – там потише. Прислонилась к перилам, посмотрела на вход в этот проклятый туннель, и ее точно ударило током.
Там, за дверью, стояла Молли. Прижалась к стеклу носом и руками и, не мигая, смотрела на мать.
Изабелла судорожно проглотила слюну.
– Молли… девочка моя… Прости меня, малышка… Они скоро приедут, не бойся. Я никуда не уйду, буду здесь сидеть, пока они не приедут.
Молли смотрела ей прямо в глаза. Выражение лица не изменилось – в нем не было ни страха, ни радости, ни злости. Постояв так с минуту, она отлепила руки от стекла, повернулась и пошла в глубь туннеля. Через несколько секунд ее светлая курточка растворилась во мраке.
Изабелла начала колотить ладонями по непроницаемому, скорее всего, пуленепробиваемому стеклу:
– Молли! Молли!
Она билась в истерике, пока не подъехали полицейские. Они открыли туннель и выкатили Молли, которая, оказывается, как ни в чем не бывало уселась в свою трехколесную колясочку.
Изабелле, конечно, повезло, что она увидела Молли за стеклом: иначе как бы она объяснила требование открыть туннель? Откуда ей знать, что девочка в туннеле?
И надо же – есть правило: туннель проверяют перед закрытием. И свет не гасят. Несколько нелепых совпадений – временный охранник, так называемый летний викарий, нечетко знающий правила, и еще что-то там с щитком предохранителей. И еще более ошеломляющее совпадение – подумайте только! Ее ребенка похитили как раз в тот день, когда мало того что туннель не проверили, еще и случилась обесточка.
Вся эта цепочка случайностей и привела к тому, что Молли провела почти два часа в темном, наглухо запертом туннеле.
Что девочка чувствовала, что передумала – Изабелла так никогда и не узнала. Но ее истерики и вспышки ярости с тех пор прошли. Как рукой сняло – беспричинные скандалы прекратились.
Петер, приехав со сборов, удивился – какие перемены к лучшему! Ее не узнать!
Перемены – да, но к лучшему ли? Уверенности не было. Конечно, приятно выспаться как следует ночью, но далеко не так приятно проснуться и увидеть, что Молли стоит у твоей кровати и смотрит все тем же странным, немигающим взглядом, каким смотрела из-за дверей туннеля. Конечно, замечательно, что она не липнет к ноге часами… но странно и беспокойно, что вместо этого она забирается в гардероб, сидит там часами и что-то бормочет. Постепенно прошло и это; она стала похожа на других детей… похожа, но не совсем. В ней было какое-то неестественное, пугающее спокойствие, и это спокойствие обеспечивало ей роль безусловного командира среди четырех-пятилеток. Они послушно выполняли все ее приказания. Если бы она велела