Я разочарованно передёрнула плечами:
– Что за чушь?
– Утренняя беседа закончена, – сурово проговорила Гасия и бросила на кровать тёмный свёрток. – Одевайся и следуй за мной. Покажу, что нужно делать.
Я уныло развернула не менее унылое тёмно-синее платье, неохотно натянула его прямо поверх сорочки и, застёгивая многочисленные деревянные пуговки на лифе, возмущённо посмотрела на Гасию:
– Жарко в нём! Вы бы ещё меховое принесли.
– Наряды куртизанок намного легче, – ехидно ответила заведующая и, не дожидаясь ответа от меня, хватающей ртом воздух, вышла из комнатушки. – Туфли у двери – надень. Скорее всего, великоваты, но это лучше, чем ничего.
– Да уж, – проворчала я, всовывая ступни в старые растоптанные калоши, которые туфлями могли именоваться как минимум год назад. – Похоже, до меня их носили все куртизанки этого притона!
Гасия обернулась и вдруг отвесила мне подзатыльник, я возмущённо воскликнула и удивлённо воззрилась на женщину. Та коротко кивнула:
– Это замок дея Белена, магическая академия куртизанок. Ещё раз услышу из твоих уст оскорбления дея или нашего заведения…
– Расскажете чудовищу, помню, – проворчала я, потирая гудящий затылок.
И снова поймала подзатыльник.
– Ай! Да что на этот раз?
– Оскорбление дея, – изогнула бровь заведующая и добавила: – И по таким мелочам я дея не тревожу. Сама справлюсь!
А вот теперь я увидела настоящую улыбку: хищную, устрашающую, и ощутила, как по шее пробежался колкий морозец. Что-то расхотелось пререкаться с этой дамой. Кивнула:
– Что делать-то?
Она величественно поплыла по прохладному коридору, а я, сжимаясь и неловко ёжась, зашаркала в растоптанных туфлях.
– Гасия, – не выдержав, взвыла я, – а где у вас отхожее место? Не могу больше терпеть…
Через несколько минут выскочила на улицу, полегчавшая и довольная, а у двери нетерпеливо поджидала заведующая. Пождав губы, – словно сама питалась пыльцой и сие место не посещала в принципе, она сухо кивнула и пошла по дорожке. Под ногами захрустели мелкие серо-коричневые камешки. Я протянула руку и провела ладонью по аккуратно подстриженным кустам, покачала головой:
– У вас отличный садовник!
– У нас нет садовника, – даже не обернулась она. – Это девочки увлекаются… на досуге. В академии не запрещают заниматься тем, что нравится. В отведённое для этого время, разумеется.
– Ага, – очень тихо проворчала я, отдёргивая руку, – делай что хочешь… когда не лежишь на спине с разведёнными ногами.
Сказать громче не решилась, – затылок ещё ныл, – но и промолчать не в силах. Но Гасия всё равно услышала. Она резко остановилась и посмотрела на меня так, что я подумала – сейчас дым пойдёт!
– Для благородной деи у тебя неблагородный язычок, – сухо произнесла она. И вдруг по-настоящему улыбнулась: – Девочкам