– Серенады не спеть под окном?
– Я сказала – не напугать, а ухаживать.
Я зло хохотнул. Это было бы весело, если бы меня не распирало от злости.
– Ищи выходы, Фая. Ищи. У тебя нет много времени.
Развернулся и вышел из дома. Проклятье. Мне все это казалось идиотским фарсом, который больше похож на какую-то американскую дешевую комедию. Пока ехал в машине, ужасно хотелось свернуть к какому-то бару и выпить, а еще больше хотелось заехать туда, куда сто лет не заезжал. Особенно когда вспоминал ее в этом проклятом красном платье. Что я с ней вытворял, когда она была в нем, а потом без него. Сегодня впервые увидел ее после больницы, и меня повело. От голода адского по телу ее, по запаху. Обычного мужского голода, когда долгие месяцы никого. И даже сама мысль об этом была отвратительна. Потому что она там с трубками из вен и дышит хрипло и жутко. А сейчас словно взорвало меня, воскрес вместе с ней и понял, что подыхаю от жажды. И от красоты ее. От этих волос коротких с завитками на тонкой шее и ключиц острых. От груди под шелком платья и ноги в разрезе. Притянуть к себе, жадно вдыхая запах шеи, положить ее руку на вздыбленный член и спустить ей в ладонь, рыча и закатывая глаза. А потом трахать до потери пульса так, чтоб ее грудь тряслась в такт бешеным толчкам и чтоб голову запрокидывала, кончая и выкрикивая мое имя. Твою ж мааааать. Тормознул на обочине и переносицу сжал двумя пальцами, стараясь прийти в себя. Ни хрена я ей не дам никакого времени. Мы начнем вспоминать уже завтра. И у нее просто не останется выбора. Она будет со мной, и мне плевать, хочет она этого сейчас или нет. Захочет. Я любую мог соблазнить всегда, и она не устоит. В конце концов, я каждую точку на ее теле знаю и не только на теле, а и в голове.
Я снова вдавил педаль газа и приехал домой. Поднялся к себе не переодеваясь, на ходу достал бутылку виски из шкафчика. Давно не пил. Не позволял себе увязнуть в пьяном угаре. А сейчас скрутило всего, и я вытащил зубами пробку и потянул из горла обжигающую жидкость. Носом втянул шумно воздух, а ртом резко выдохнул, поднося к лицу руку, согнутую в локте. Пробрало мгновенно, и алкоголь расплескался по венам, поджигая кровь. Я разморозился после спячки, воскрес вместе с ней и теперь горел. А еще я видел ее блестящие глаза и дерзко вздернутый подбородок, когда рассказывала об этом своем хахале, мне хотелось придавить ее к стене где-нибудь на лестнице и войти в нее. Бл*, я хотел секса. Я до трясучки хотел секса с ней быстрого, голодного и дикого, и мне было плевать где. Лишь бы войти в нее. Все тело прострелило возбуждением, и я сделал еще один глоток виски. Пусть она меня не помнит, но помнит каждая клетка ее тела. Оно отзовется. Я заласкаю ее до полусмерти, до хрипоты. Я видел, как она на меня смотрит, и я прекрасно знаю этот взгляд. Интерес. Реакция на внешность безотказная. Томная поволока, так легко узнаваемая с опытом. И если с другими она меня, скорее, раздражала, то с Дашей я воспламенился от одного ее заинтересованного взгляда. Эти глаза… с ума сойти можно, как же я соскучился по ним и по своему отражению в них. Ничего,