– А вы, вижу, снова зачитались и забыли, что надо кушать! Так нельзя, милый Дориций, вы ведь знаете, что вам нужны силы! Позвольте, я прикажу принести вам что-нибудь свежее и горячее…
– Ах, оставь, Диана, – старик пренебрежительно махнул рукой. – И не пытайся юлить, ты вновь пытаешься пощадить мое самолюбие. Пустое это.
Я улыбнулась, показывая, что он прав.
– И все же, вам надо есть, – серьезно сказала я. – Где эти негодяйки служанки? Почему не ухаживают за вами?
– Разбежались, когда я явился им голым, – хмыкнул старик. – Не выдержали моей неземной красоты.
Я расхохоталась.
– Дориций, вы с ума сошли?
– Давно уже, – он снова улыбнулся, морщинистое лицо собралось складками. – Еще во времена так называемого тунгусского метеорита. А что до служанок, меня они раздражают, глупые девки. Не то что ты, милая.
Я кивнула, достала мусорное ведро и смахнула все со стола вместе с посудой. Так здесь заведется рой мух и тараканов, а то и мышей.
– Да, я помню, что ТОТ самый взрыв у нас считается падением метеорита.
– Люди всегда пытаются объяснить непонятное чем-нибудь простым, даже если это противоречит всем законам здравого смысла. Исцеления в местах силы они называют чудом, умение левитировать – невозможным, а способность видеть другие миры – фантазиями. Люди трусливы и потому прячутся за ширмой мнимой логики, что уже давно идет в разрез с природой и самой человеческой сутью… Люди хотят чуда, но слишком слабы и зашорены, чтобы просто открыть глаза и увидеть. И это грустно, Диана. Мне жаль вас. Вы проживаете жизнь, не видя и малой доли того, что могли бы познать и почувствовать…
Я улыбнулась. Мне нравилось слушать рассуждения Дориция, хотя в них он и поминал человечество недобрым словом. Но… слишком часто я была с ним согласна.
– К сожалению, Дориций, к сожалению.
– Жаль, – он тяжело опустился в кресло. Старческие ладони, покрытые пигментными пятнами, слегка осыпались пылью, когда Дориций задумывался и переставал контролировать свою телесную оболочку. Я присмотрелась. Возле большого пальца темнел рисунок, раньше его не было.
– Ландар подарил вам еще немного своего эфира? – спросила я, стирая со стола влажным полотенцем. Надо было принести с собой горячей еды, но я не думала, что старик настолько плох.
– Ах, мальчик пытается удержать меня, – Дориций подпер подбородок рассыпающимся кулаком. Зрелище не для слабонервных. – Не понимает, что я давно готов уйти. Хочу уйти. Отдает мне силу, держит.
– Он любит вас, – тихо сказала я. – Вы единственное, что осталось у него от прошлого.
– Боюсь, прекрасная дева, вы ошибаетесь… – Дориций тяжело вздохнул. – Мальчик лишь пытается сохранить мое существование, пока не найдет тринадцатого. Все его чувства и помыслы достались тебе, милая. Больше для Ландара никого не существует. Слишком велика любовь, что сжигает его… и слишком разрушительна…
Я застыла с тряпкой