Но она все еще находилась здесь, в гостиной, вместо того чтобы спокойно лежать в своей кровати в Грейндже, жалуясь на невыносимую головную боль. Пожалуй, она никак не смогла бы объяснить свое появление здесь. Хуже всего было то, что предмет ее поисков ей не принадлежал. Она и в самом деле не знала, почему эти вещи были так важны, почему их существование нужно было скрывать любой ценой. Кроме всего прочего, она поклялась хранить тайну.
Проклятие!
Ее могли обнаружить в любую минуту. Миссис Хеммингс, экономка, уже, наверное, входила в кухню.
Думай же!
А что, если вместо того, чтобы торчать здесь и судорожно искать неправдоподобные объяснения своего присутствия, сбежать, быстро пробраться домой, переодеться и вернуться? Она могла бы быть здесь уже через десять минут и убедиться в том, что тело Горация обнаружено, а незнакомцу оказана помощь.
Это был вполне подходящий план.
Филлида вскочила на ноги. Она все еще дрожала и никак не могла успокоиться. Уже убегая, она вдруг заметила шляпу на столе, прямо за телом Горация.
Была ли эта шляпа на незнакомце, когда тот вошел в дом? К сожалению, она не помнила этого.
На мужских шляпах с внутренней стороны часто бывает вышито имя владельца. Осторожно обогнув тело Горация, Филлида потянулась за головным убором.
– Я только поднимусь наверх и посмотрю, как там хозяин. Приглядишь за этой кастрюлей, хорошо?
Девушка мгновенно забыла о шляпе. Она стрелой промчалась через холл, выскочила в парадную дверь, перебежала газон и нырнула в густой кустарник…
– Джаггс, отоприте эту дверь.
Слова, произнесенные тоном, живо напомнившим Люциферу его матушку, мгновенно привели его в сознание.
– Э-э… я не могу этого сделать, – послышался в ответ грубый голос. – Это было бы неразумно.
– Неразумно?! – Женщина повысила голос.
После паузы, в течение которой Люцифер понял, что дама едва сдерживается, она спросила:
– Он приходил в сознание с тех пор, как ты вытащил его из усадьбы?
– Не-е! Вырубился полностью.
Это было не так, но вполне могло бы оказаться правдой.
Кроме слуха, никакие другие чувства к Люциферу не вернулись. По правде говоря, он не чувствовал вообще ничего, кроме дикой боли в голове. Он лежал на боку на какой-то очень твердой поверхности. Воздух был довольно прохладным. Отвратительно пахло пылью. Он не мог приподнять веки – даже это движение было пока не по силам.
Люцифер был абсолютно беспомощен.
– …Откуда ты знаешь, что он все еще жив?
Властный голос женщины не оставлял сомнений в том, что это была леди.
– Жив? Конечно, жив – с чего бы ему не быть живым? Упал в обморок – только и всего.
– Обморок? Джаггс, ты простой трактирщик. Сколько, по-твоему, человек может быть в обмороке, особенно если его столько времени трясли в телеге, перевозя