Известные представители научно-фантастической литературы, предвосхищая грядущие катаклизмы технотронной цивилизации, перешли к жанру антиутопии. Таковы Рей Бредбери и Олдос Хаксли. Другие или отступились в полшаге от Бездны, или, ухнув в нее, отреклись от спасения, став донорами похоти познания ненасытных вампиров общества потребления. Но нас не устраивают и ответы антиутопии: что-то страшное грядет. Мы должны не только предчувствовать опасность, но обязаны ее видеть. Кто исцелит наши слепые очи, выжженные напалмом во Вьетнаме, испепеленные дьявольским огнем Хиросимы и Нагасаки в Японии, запорошенные горьким ветром Чернобыля в Украине? Третий Ангел вострубил, и упала с неба большая звезда, горящая подобно светильнику, и пала на третью часть рек и на источники вод. Имя сей звезде "полынь"; и третья часть вод сделалась полынью, и многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки. Можно с о з н а т е л ь н о не видеть совпадений, почти буквальных, даже п р о з р е в, и стать сынами противления как фарисеи, или м а л о д у ш н о спрятаться под теплое одеяло житейских попечений, забыв о лучшей части, которую избрала Мария, внимая Словам Господним, в отличие от хлопотливой и многозаботливой Марфы, не ведающей о том, что только одно нужно, пока Господь ей Сам это не Открыл.
Но всякое действие, особенно насильственное, рождает противодействие. Изгой сознает себя изгоем и перестает им быть. Он становится нигилистом или потрясателем основ общества, морали, семьи. Рождаются Ницше и Маркс, изгои пропитанного лицемерием социума, заразного, как чума и постыдного, как сифилис. И тогда обвиняемый превращается в обвинителя, овца превращается в волка, и эта страшная мутация, накапливаясь в поколениях обреченных на уничтожение спартанцев, взрывается пришествием пассионария – Вождя. Но все в рамках системы, завязанной как гордиев узел, в тугую гематому коллективных преступлений.
Красное Колесо и Коричневая Свастика едины по своим результатам: миллионы жертв принесены к подножию Пирамиды единого и неделимого государства, абстрагированного во всех своих проявлениях от воли составляющих его плоть единиц. Германофильство как болезнь открылось в Петре Великом, первом российском большевике, по определению Николая Бердяева. Истинный потрясатель основ, Петр Первый вздыбил Россию, желая упорядочить русский хаос немецким оболваниванием. До конца не удалось, но семя чуждой государственности, не прорастая, разрушало почвенные стуктуры: религию, семью, культуру. Красная Атлантида, опустошая личность, взращивала сверхчеловеческую гордыню избранного этноса, призванного к великой цели переустройства мира. Мы рождены, чтоб сказку сделать былью – призвание народа-богоборца, восхищенного идеей планетарного братства…
Скоропись, стенография, компьютеризация – изобретение человеческого разума, пораженного логикой смерти. Сокрытие информации в сверхплотных