Меня крутануло на триста шестьдесят, и я увидела страшную женщину в демоническом обличье и себя со стороны. Черт, это уже не мой кошмар!
Все закончилось внезапно. Я ощутила, что лежу на каменном полу, ни жива, ни мертва, а надо мной склонился Дэн. Тишина с непривычки резала слух, все еще воспроизводя в памяти остатки свиста ветра.
– Рина, Рина! Очнись!
– О-о-о… – простонала я, поворачиваясь на другой бок.
Я чувствовала, как Дэн приблизился ко мне, а его дыхание согревало кожу в вырезе рубашки. Рука скользнула от груди выше, дотронувшись до моей шеи, а потом его палец остановился на моих губах, нежно очерчивая контур. Я делала вид, что ничего не чувствую, хотя внутри меня боролись мои эмоции. Пальцы двинулись дальше, гладя скулу, замерли в ямочке около уха.
– Рина! – другой рукой я получила легкий шлепок по щеке и резко открыла глаза.
– Спасибо! А по-хорошему нельзя? – Я попыталась подняться.
– Можно. Но на тебя только это действует.
Я приподнялась, рассматривая последствия того, здесь творилось. Свет появился: тихий, моргающий, бледно-зеленоватый. Это был тот же лабиринт. В стенах расползались трещины, длиной по несколько метров каждая, одна мраморная черная колонна упала поперек зала, а потолок угрожающе прогнулся. Выбитые из стен камни были разбросаны вокруг. А в центре лежал некто белоснежно белый, как фарфоровая статуя. Лишь на груди сквозь ткань было видно подсыхающее пятно бурой крови.
– Дэн, а это кто? – спросила, поняв, что мой голос дрожит.
Дэн повернулся, рассматривая тело.
– Так это и есть тот неар. Тот, кто хотел убить меня. Еще немного – и тут лежал бы я.
– Кто он? – испуганно спросила я.
– Он такой же заключенный, как и я. Анмгрин. Дух света. Рина, как мне сделать так, чтобы ты больше не исчезала?
Он говорил об этом спокойно. Подумаешь, убил некоего Анмгрина за то, что он мешал ему пройти. Противостояние высших. Почему для него все так просто?
– И чегой-то ты надумал сократить мое имя? – решила я перевести тему.
Я увидела, как труп просто испаряется, уходит в стены и в потолок, будто его высасывает само помещение. Передернулась от ужаса, что такое могло произойти с нами. Он просто исчез. Но Дэн не обратил на это внимание. Зато не преминул ответить на мой вопрос.
– Ты знаешь, я тут подумал, почему должен коверкать язык, выговаривая твое полное имя, потому, что этого хочется тебе. Ведь я же не возмущаюсь, что ты сократила мое. – Он произнес это абсолютно серьезным тоном, что мне даже стало не по себе, хотя совесть по поводу сокращения его высочайшего титула вовсе не мучила.
– Ладно, –