– Но кое-кто так и не настроился на правильную частоту, – добавила Фея.
– Я над этим работаю, – отозвался Неорг. – Я вчера починил киб одной сиделки и немного поговорил с ним. Она сказала, что он меня слушается.
– Неплохо. Но я вижу, еще кое-кто по-прежнему боится меня. Даже не поздоровался.
– Я не боюсь, – пробурчал Дикий Биорг. – Но ты обещала отвести нас на Зеленый Континент, где нас никто не будет запирать и мучить. А вместо этого ты играешь с Доктором.
Прежде чем ответить, Желтая Фея вздохнула и поглядела на Субхоранджана долгим-долгим взглядом.
– Потерпите, – сказала она наконец. – Мне сейчас надо уйти. Но когда я вернусь, мы обязательно поедем туда… Все вместе.
И быстро отвернувшись, побежала. Будь под ногами бетон, слезы оставили бы на нем свои маленькие следы. Но на хороших гравиевых дорожках даже после санитарного ливня третьей степени не бывает луж. Лишь со стороны белоснежных лотосов донесся едва слышный ледяной хруст, когда она пробегала мимо пруда.
ЛОГ 4 (СОЛ)
Ли нашелся в баре студии. С одной стороны, это было неплохо, потому что можно было заодно и перекусить. С другой – компания в том закутке, где сидел старый китаец, собралась препаршивая.
Еще от входа Сол заметил буйную шевелюру Шейлы. Секретарша Рамакришны была в какой-то дурацкой соломенной шляпке, но это ничуть не мешало ее черным прядям самостоятельно змеиться во всех направлениях, заползая и на шляпку, и на перегородку, разделяющую закутки бара. Очередная модная стрижка для привлечения мужиков – вот к чему сводится весь прогресс технологий, если смотреть на него сквозь призму женского мозга, отметил Сол.
Сама Шейла тоже шевелилась, но в другой плоскости – она крутила на пальце нэцкэ-коммуникатор. Откуда брелок, догадался бы и самый дешевый макинтош: напротив сидел Кобаяси из отдела маркетинга, имевший привычку регулярно дарить секретарше Рамакришны какие-нибудь антикварные безделушки.
Сейчас Кобаяси что-то оживленно рассказывал. Шейла отвечала раскатами низковатого и (как всегда казалось Солу) развратного хохота. Ли потягивал белый жасминовый чай и лишь изредка вставлял короткие замечания, на которые реагировал в основном Кобаяси. У Шейлы чувство юмора было столь же грубым, как и ее гогот. Тонкие шутки китайца били по двум этим грубым зайцам сразу: Шейла не понимала замечаний Ли и хотя бы на какое-то время переставала ржать. По мнению Сола, такое состояние шло ей больше, поскольку в молчаливом виде и тем более со спины она была вполне привлекательна.
Однако он знал, что никто не даст ему относиться к миру как музею остановившихся прекрасных мгновений, где некоторые люди все время молчат и сидят к тебе спиной. Не успел он подойти к закутку коллег, а Шейла уже метала в его взгляды, полные презрения и намеков на то, что за этим столом ему делать нечего. Игнорируя намеки, Сол громко поздоровался и сел напротив Ли. И только тут заметил, что корпоративный стиль