А Набоков не на шутку увлекся. И чем сильнее действовало на него очарование Ирины, тем острее и мучительнее он страдал из-за сложившейся ситуации. За спиной были счастливые годы брака с Верой, ее бесконечная преданность и его глубокие чувства к ней, маленький сын и опасное положение Веры с ребенком в Берлине. У Владимира начался псориаз, депрессия, он был готов наложить на себя руки. Он писал жене ежедневно, умоляя ее поскорей приехать, и сам цепенел от мысли, что вынужден будет с Ириной расстаться. Вера предлагала поехать в Прагу. Владимир переубеждал ее, что незачем забираться в далекую Прагу, где он будет отрезан от издателей.
Набоков дорабатывал свое французское эссе о Пушкине, когда ему позвонил Габриэль Марсель с предложением заменить заболевшую венгерскую писательницу Йолан Фолдес на вечере, который должен состояться через несколько часов. Владимир согласился. Когда он поднялся на сцену, представители венгерской колонии, поняв, в чем дело, потянулись к выходу. В зале остались только те, кого успел пригласить Набоков, и – Джеймс Джойс.
Набоков сделал попытку устроиться в Англии. В конце февраля он отправился в Лондон, выступил на литературном вечере Общества северян, встретился с Глебом Струве, который преподавал в Институте восточных и славянских языков, но ни в академической среде, ни в кинематографической (были надежды, что Ф. Кортнеру, артисту и режиссеру, бежавшему из нацистской Германии из-за своего еврейского происхождения, удастся поставить «Камеру обскура») шансов на работу не было.
В конце апреля Вера с сыном поехала в Прагу. И Набоков, с большим трудом получивший новый нансеновский паспорт (прежний истек) и чешскую визу, в конце мая отправился к ним. Разорвать с Ириной Владимир пока не мог. Ирина писала ему в Прагу до востребования на имя баронессы фон Корф. В Чехии Набоковы отправились в Франценсбад, где Вера принимала ванны от ревматизма. Но Владимир очень скоро вернулся в Прагу к матери и провел у нее пять дней. Он выступил на литературном вечере, который организовала его мать. Они проговорили все пять суток, которые судьба дала им перед последней разлукой. 23 июня Владимир простился с матерью и отправился в Мариенбад к Вере. Больше матери он не увидел.
В Мариенбаде Набоков написал «Облако, озеро, башня», самый таинственный и самый пронзительный свой рассказ. Герой его, русский эмигрант, «скромный, кроткий холостяк и прекрасный работник»[129], которого автор называет «одним из моих представителей»[130], на благотворительном балу выигрывает увеселительную